о. Афанасьев Николай Николаевич

(1893 – 1966) – богослов-модернист, ученик о. С. Булгакова, изобретатель новой “евхаристической экклезиологии”, экуменист. Юрист, канонист, отрицатель правового начала в Церкви.

Учится на медицинском, а затем на физико-математическом факультете Новороссийского университета. В эмиграции окончил Богословский факультет Белградского университета. Принимает участие в Белградском Православном Кружке, в деятельности РСХД. Член Братства Св. Софии. Автор журнала “Путь”.

С 1930 г. преподает в Парижском богословском институте (церковное право, греческий язык) – близок к о.С.Н. Булгакову и о.В. Зеньковскому. Не разделяя положений софиологии, о.Н.А. очень высоко ценил учение о. Сергия, как “величайшую попытку объяснения зла на путях монизма”. В 1950 г. защищает диссертацию на тему “Церковь Духа Святого”. С 1950 г. профессор Парижского богословского института.

В 1940 г. рукоположен в диаконы, затем в священники митр. Евлогием (Георгиевским). С 1941 г. по 1947 г. настоятель прихода в г. Тунисе; впоследствии – в г. Бизерте.

В 1952 г., вместе с о. Киприаном (Керном), кладет начало литургическим конференциям в Парижском богословском институте и участвует в многочисленных экуменических встречах. Присутствовал на заключительной сессии II Ватиканского собора.

Главное сочинение о.Н.А. “Церковь Духа Святого” относится к числу фантастических проектов вроде “Феномена человека” Т. де Шардена (1955) или мирового экуменического движения (1948 г. – I Ассамблея ВСЦ). Тот же дух обнаруживает и II Ватиканский собор, особенно его подготовка. По-своему этот энтузиазм отразился и в России, в частности, “детей оттепели”, таких как о.А. Мень, о. С. Желудков. В любой другой атмосфере сочинение о.Н.А. было бы невозможно рассматривать сколько-нибудь серьезно.

О.Н.А. начинает свой труд с того положения, что в Церкви всё от Духа Святого: Нет жизни в Церкви, нет действования в ней, нет служения в ней без Духа, наконец, нет самой Церкви. Из хода изложения становится понятно, что к Церкви последних 1600 лет это “всё” не относится. Уже в начале III века римское право проникло в церковь и образовало в ней слой, который не имел ничего общего с благодатью. Церковь Вселенских Соборов, Церковь, исповедующая Никео-Цареградский Символ веры – оказывается далеко не соответствующей основной мысли о. Н.А.

Изначальное утверждение: в Церкви всё от Духа Святого – нужно автору лишь для того, чтобы сказать: а что не от Духа -чуждое и наносное. После этого о.Н.А. по своему усмотрению определяет, что от Духа Святого, а что нет. Монтанистское учение о Духовной Церкви нужно ему только для того, чтобы уничтожить или обойти вероучение и церковную иерархию.

Лишним, согласно о.Н.А., в Христианской Церкви оказывается очень многое: прежде всего, священная иерархия, поскольку нет отдельного сана священства: все крещенные – в точном смысле слова священники и священнодействуют во время Литургии: Миряне – сослужители епископа не только потому, что они в некоторой степени активно принимают участие в священнодействии, но потому, что они, как священники Богу Вышнему, действительно являются совершителями священнодействий, и только при их сослужении епископ или пресвитер их совершают.

Отвергаются Вселенские Соборы, как высшая власть о Вселенской Церкви, Поместные соборы, как высшая власть в Поместных Церквах. И отвергаются совершенно голословно: в Церкви, якобы, нет место никакому праву, а следовательно, и никакой власти в точном правовом смысле.

Апостолы были уникальным явлением в Церкви, и они также не обладали никакой властью. Даже Апостолы не были священниками в собственном значении слова: Из всей гипотезы об апостолах, как первых епископах, можно удержать только один тезис, а именно: новозаветные епископы не исполняли служения вполне тождественного со служением позднейших епископов, но и их пресвитерство также не было тождественно со служением позднейших пресвитеров. Служение предстоятельства было единым в первоначальной церкви, как едино было Евхаристическое собрание и как едина была Церковь. Вне местных церквей не существовало никакого иного служения управления, а в самой местной церкви оно не разделялось ни на какие степени.

В той же мере, в какой о.Н.А. не может отрицать полномочия Апостолов, он говорит об их временном преходящем характере.

Благодать Апостольская им отрицается на том поразительном основании, что не все – Апостолы.

У апостолов нет никаких преемников: Нет никаких оснований считать, что Павел рассматривал их (Тимофея и Тита), как своих преемников, которые полностью продолжили его служение. Если бы Павел действительно передал им свое служение, то тогда Павел не был бы апостолом, так как служение Двенадцати, как апостолов, осталось беспреемственно.

Епископов, впрочем, в Православном смысле тоже нет. Епископы и пресвитеры – это один чин, в совершенно протестантском духе учит о.Н.А. Диаконы – были хозяйственными управителями. О.Н.А. сообщает: Те пресвитеры-епископы, которые совместно с диаконами в апостольское время управляли местными церквами, не имели апостольского преемства.

Если нет Апостольского преемства и Православная Церковь – не Апостольская, то это уравнивает ее со всеми другими церквями и любыми сектами, и даже одиночками. В этом отношении о.Н.А. решает все проблемы экуменизма одним махом.

Чуждой Церкви объявляется сама Вселенская Церковь, поскольку, согласно о.Н.А., должны существовать лишь местные церкви-общины. В выдуманной о.Н.А. первоначальной церкви единство и полнота была не в совокупности местных церквей, не в их конфедерации, которой никогда не существовало, а в каждой местной церкви. Отрицается соборное устройство Церкви, поскольку власть о.Н.А. вручается предстоятелю – старейшему пресвитеру. И даже его власть неправовая, так как ограничена всеобщим консенсусом, но опять же, не церковным собором в общепринятом смысле.

Вероучение Христианской Церкви о.Н.А. обходит молчанием: Символ веры в его книге не упоминается ни разу, равно как и догматические постановления Вселенских соборов. Он, правда, упоминает, что мы исповедуем веру в апостольскую Церковь. Какую же истину мы таким образом исповедуем? Неповторимость и беспреемственность служения апостолов!

Соборы – Трулльский, например, – подвергаются дерзкой и совершенно произвольной критике. Даже занимаясь вопросом о единстве Церкви, он рассматривает это единство как угодно, только не как единство догматической веры.

О.Н.А. не принимает во внимание прямые указания Священного Писания. Он, например, свободно учит о том, что различие же служений не установлено ни церковной властью, ни частью клира, а вытекает из самого понятия Церкви. Тогда как Писание прямо учит о поставлении семи диаконов Апостолами по постановлению собора (Деян. 6:2-6).

При обращении к Писанию о.Н.А. полностью игнорирует толкования Святых Отцов, и сам выступает в роли единственного толкователя. Он ищет в Писании исторических указаний на то, что является на самом деле вероучительной нормой, давно извлеченной из Писания и изложенной в Символе веры: в учении о Святой Соборной и Апостольской Церкви.

О.Н.А. не только не разделяет учения Православной Церкви, но и имеет о нем весьма приблизительное представление. Например, он осуждает Церковь за то, что в ней благодатный дар, даруемый в Крещении, остается неким моментом в жизни христианина. Благодать как будто себя исчерпывает в этом моменте. Откуда это взято и кто так учит в Церкви, не говорится. Или, он приписывает византийскому богословию учение о том, что таинство рукоположения меняет природу посвящаемого!

Равным образом скромными познаниями обладал о.Н.А. и в области церковной истории. Он смело учит: В Церкви не может быть мирян, она в Писании и в литургической своей жизни свидетельствует о всех, что они цари и священники Богу и Отцу. При этом он забывает об исторически засвидетельствованном в древней Церкви чине кающихся, которые все-таки не цари и не священники.

Несмотря на “харизматическую” фразеологию о.Н.А. ни в коем случае не мистик. У него мы читаем такие фразы: Речь идет о том, действительно ли Дух был основой всей жизни. Или: Дары Духа даются не сами по себе, а для служения в Церкви. Как можно говорить о сверхъестественных Божественных дарах, неизменных и вечных, что они даются не сами по себе? Такая фраза невозможна у христианского мистика.

С другой стороны, о.Н.А. и не метафизик. За его учением о Церкви не стоит какая-либо философская концепция или вероучение. Он предлагает разнообразные мотивы, по которым он отвергает то или иное в устройстве Церкви. Но все эти объяснения выглядят придуманными в каждом отдельном случае, ad hoc. В этом отношении его система заслуживает наименования софистической, где отдельные положения соединены лишь изобретательностью автора.

Можно лишь уяснить, что Церковь для о.Н.А. есть жизнь, как становление, и себя он воспринимает в качестве пророка этого непрерывного становления: Свобода есть залог творчества в Церкви, которое никогда не может иссякнуть в Церкви, пока в ней пребывает Дух Господень. В Церкви не прекращается пророчество… Нарушение свободы богословского исследования было бы выражением недоверия к духу пророчества или сознательное угашение этого духа. Только этой дерзкой претензией можно объяснить влияние странной книги о.Н.А. на современников и последователей.

Движение для о.Н.А. есть знак жизни, но даже в полубезумной схеме Тейяра де Шардена ход эволюции имеет как бы объяснительный смысл,  потому что отсылает к естественнонаучным теориям своего времени. Поэтому схему Т. де Шардена вообще можно критиковать. В учении о.Н.А. это совсем не так: он отрицает право и любую иерархию, почему его объяснения имеют целью не объясниться с читателем, а лишь оправдаться в каждом конкретном случае. В качестве основания о.Н.А. может указать лишь самого себя, как нового пророка.

Все, что в Церкви, ей имманентно: Церковь есть благодатный организм не потому, что она когда-то получила (!) дары Духа, которые она хранит, как в некой сокровищнице, не потому, что некоторые в ней получают харизму, но потому, что она живет и действует Духом. С аналогичным учением сталкиваемся и в “нравственном монизме“, где оно основано на метафизике “нового естества”. В случае о.Н.А. читатель оставлен без всяких объяснений и отсылок к основаниям.

О.Н.А. объясняет, почему таинства действительны, несмотря на недостоинство совершителей, тем, что народ Божий, которого сам Бог избрал, всегда свят. При этом он забывает о прямом объяснении: таинства неизменно совершаются, потому что Бог Свят, и Его благодатные дары не изменяются.

В имманентистском ключе о.Н.А. говорит: Церковь имеет свои собственные начала… Церковь не есть человеческая организация, а установление Божие. Так ведь отсюда и следует, что у Церкви не свои собственные начала, а установленные Богом и данные Церкви отнюдь не в собственность, потому что, по учению, св. Григория Паламы, благодать обожения совершенно неудержима, не имея в природном никакой способности для своего принятия.

Для о.Н.А. в Церкви нет различия между естественным и сверхъестественным: Экклезиологическая природа апостольства снимает дилемму харизматического или институционного его характера. Этот тезис издевательски “подкреплен” ссылкой на сочинение J. L. Leuba, “L’institution et l’?v?nement”, Paris-Neuch?tel, 1950.

Там, где о.Н.А. находит в Церкви то, что является историческим или естественным, он объявляет это не только недолжным, но и несуществующим, на том основании, что это не сверхъестественное. Отсюда в его сочинении встречаются такие прозаические утверждения, как, например: Священнодействия совершаются Церковью в Церкви, которая есть собрание народа Божьего. В этом воззрении на Таинства нет места для тайного действия Божественной благодати.

Некоторые “доказательства” о.Н.А. заслуживают отдельного разговора. Почему все христиане без различия – священники? Потому что не может быть Духа без активности.

Он учит: По своей природе все члены одинаковы, т. к. у всех один и тот же Дух. “Дары различны, но Дух один и тот же…” (1 Кор. 12:4). По своей природе никто не может, ставить себя выше других в Церкви, а тем более выше Церкви, или претендовать особым образом выражать Церковь.

Автор считает нужным доказывать то, что все христиане имеют одну природу. Для него это существенно, потому что, по его сенсационному учению, крещение меняет природу вступающего в Церковь. Из этого понятно, что он не различает природу и благодать.

Ниже о.Н.А. учит: Благодать не имеет степеней, а потому нельзя говорить о высших и низших степенях благодати, как это делает современное школьное богословие. Это означало бы разделять то, что сам Бог не разделяет, и умалять дело Христа.

Из этого видно, что он не знаком с учением Церкви о Боге-Троице – Едином Раздаятеле даров по Своей власти, каждому по Своей воле. И он обходится вообще без веры в Бога, усвояя Бога-Духа – Церкви. Отсюда его полный разрыв с тем, как учит Церковь по этому вопросу. Св. Иоанн Златоуст прямо говорит: Апостол вразумляет того, кто получил меньший дар и потому скорбит… Хотя есть различие в даре, но нет различия в Даровавшем: ибо из одного источника получили и ты и он. О.Н.А. делает Даровавшего имманентно присущим Церкви, и поэтому вынужден отрицать различие даров.

Для всего в Церкви нужен особый благодатный дар: для учительства, для пророчества, для управления, но только для священнодействия, учит о.Н.А. особый дар не нужен. Почему? Из книги о.Н.А. это узнать невозможно. Автор утверждает: нужно, что во время богослужения предстоятель все-таки был. Почему? Потому что “онтология” требует, чтобы кто-то предстоял. Епископ, как предстоятель, онтологически необходим церкви: его служение не есть продукт исторического развития церковного устройства, но покоится в самых основах Церкви, а следовательно, говоря языком современного богословия, оно божественного происхождения. В этом же ключе даются объяснения по ходу всей книги.

Как известно, даже учитель о.Н.А. – о. С.Н. Булгаков – не принял учение о.Н.А., видимо, из-за его антифилософского софистического характера.

Учение о.Н.А. можно было бы назвать пресвитерианством, если бы о.Н.А. предлагал конкретную программу уничтожения Церкви. На это он был явно неспособен, и его писания оставляют впечатление беспочвенных мечтаний. Это позволило близким его людям считать о.Н.А. обычным “православным” модернистом, который предается невинной игре ума на почве экклезиологии (о. А. Шмеман), или ставящим вопросы о современной жизни в Церкви (еп. Георгий (Вагнер). Еп. Георгий, например, извлекает из еретической книги о.Н.А. такую истину: Епископ не есть “князь церкви”, а прежде всего – предстоятель евхаристического собрания, продолжающий то служение, которое исполнял Христос на Тайной Вечере. И это при том, что о.Н.А. считал, что епископ – это тот же пресвитер, и что в отношении к священнодействию “епископ-пресвитер” ничем не отличается от любого мирянина.

О.Н.А. отделяет экклезиологию от всего учения Церкви, и рассматривает ее с совершенно обыденных светских позиций. Его подлинной целью было растворение Церкви в мире. Ведь в его концепции есть лишь местные Церкви, и Православная Церковь – одна из них, и ничем в этом отношении не выделяется. При отсутствии у него догматического учения о Таинствах, о.Н.А. ставит вопрос о пути к евхаристическому единству христиан разных исповеданий: Единство христианского мира может быть осуществлено… только при условии возвращения к евхаристической концепции Церкви и ее единства.

Помимо скандального преемника в виде о. Георгия Кочеткова, о.Н.А. оказал значительное влияние на о.А. Шмемана, митр. Иоанна (Зизиуласа) и о. Думитру Станилоэ.

Отметим поразительную бесчувственность к слову у о.Н.А. Его жаргон оказался заразителен и культивируется о.Г. Кочетковым и его последователями.

Цитаты

Взятая в этом аспекте Церковь есть стадо Божие.

Через Духа реализуется служение, которое установлено Богом, и каждый раз Им устанавливается, когда дар Духа преподается.

апостольство Двенадцати также реализовалось в Церкви.

Реализуя Евхаристические собрания, апостолы созидали местные церкви.

О нем

07.05.2011 Quo vadis добралось до о. Афанасьева

Основные труды

Церковь Духа Святого (1966) – издательство YMCA-PRESS

Вступление в Церковь / ред. А.И. Кырлежев. М.:Центр по изучению религий, 1993

Источники

Послание патриархов Восточно-кафолической Церкви о православной вере//Христианское чтение. СПб., 1838. Часть 1

св. Григорий Палама. Триады в защиту священно-безмолвствующих//пер. В. Вениаминова. М.:”Канон”, 1996

св. Феофан Затворник. Толкование Первого послания святого апостола Павла к коринфянам//изд. 2-е. М.,1893

Епископ Георгий (Вагнер). Прот. Николай Афанасьев, Церковь Духа Святого // Вестник РСХД, 101-102 (1971), с. 308-311

Fr. A. Schmemann. Father Nicholas Afanasiev. In Memoriam // St Vladimir’s Seminary Quarterly, 1966, Vol. 10, No. 4, p. 209