Атеизм для взрослых и детей

Нельзя допускать протодиакона Кураева к детям. В последнем интервью, с которым можно ознакомиться на сайте “Православие и мир” в разделе мониторинг СМИ, профессор предлагает четыре разновидности атеизма для современного человека, совершенно умалчивая о своем собственном. И хотя этот пятый атеизм д. Кураева растворен в его речах, но хотелось бы все же его обозначить: атеизм защитника “Лолиты”, панк-молебна, девочек в хиджабах и девочек в балаклавах, поклонника “филигранных текстов Набокова” и творений Гребенщикова.

Атеизм в рассказе о том, как неосторожные родители доверили Кураеву сводить ребенка на пляж, и чему он его научил по дороге, и в предложении устраивать дискотеки для православных детишек: Но местный священник вполне может договориться с полицией, в конце концов – и с бандитами, что это будет зона, свободная от наркотиков. Чтобы родители знали, что в этот клуб можно девочку отпустить – и ничего страшного не произойдёт. Там нет наркоты, нет крепкого алкоголя. У детишек из церковных семей есть проблема, как им быть молодыми.

Добрый дяденька посещает детский лагерь на Кипре и школу в Хельсинки, но ненавидит порядок, стоит у Престола и оправдывает кощунство. Атеизм крещеного провокатора, атеизм лжемиссионера, разбойника в милицейской форме, с особой любовью к молодежи “Дошколятки, малыши, детишки…

…Нет, очень опасно подпускать Кураева к детям.

Широкая аудитория, которой “на пути к религии” стремятся помочь православные глянцевые журналы, может совсем заблудиться под влиянием некоторых материалов.

“Нескучный сад” публикует беседу с президентом общероссийской Лиги пациентов Александром Саверским под названием “Конверт в карман халата”. Корреспондент православного издания мучается вопросом: как оценивать денежную «благодарность» врачам с нравственной точки зрения? И после продолжительных рассуждений получает не только весьма прозаичный, но и не самый нравственный ответ: Мы прекрасно понимаем, что экономическая, правовая системы не могут основываться на альтруизме, и далее, как обычно, о том, что надо прибавить зарплату врачам (в остальных случаях – милиционерам, учителям), и тогда все будут уважать друг друга.

Может быть иеродиакон Феодорит (Сеньчуков), бывший врач-реаниматолог скорой помощи, скажет что-то более миссионерское, утоляющее жажду правды? Но нет: У нас бытует точка зрения, что врач должен жить бедно, всем помогать, всех лечить. Это все прекрасно, врачи безмездные — идеал, к которому надо стремиться, но ведь подавляющее число людей живут обычной жизнью — и врачи, и неврачи тоже. В конце концов, идеалом для каждого человека тоже должны быть преподобные. А что-то преподобных среди нас не так много… Это уже не снисхождение к кающемуся грешнику и к немощному созданию, удобопреклонному к греху, это утверждение немощи, с требованием ей паспорта и постоянной прописки в этой нормальной всем нам понятной жизни.

Странны и неуместны для христианина вопросы, которые становятся заголовками православных сайтов и темами дискуссий: “Почему в церкви крестят за деньги?” “Миссия или пиар, в чем разница?” “Нужно ли пиарить православие? Нужно ли раcкручивать бренд Церкви?” И православные журналисты готовы сутками обсуждать не то, как оградить Церковь от внутренних провокаторов: Кураева, Кочеткова, Осипова, а как-де устоять под влиянием всесильно-могучего интернета, создать “позитивную повестку дня”, если в реальной жизни она практически отсутствует.

Унылый пафос атеизма звучит в этих вопросах, и ответах, и обсуждениях, и заботах о внешних, сомневающихся. И из-за них вместо твердого обращения к Истине маячит сомнительное открытие пушкинского Сальери: Все говорят: нет правды на земле. Но правды нет – и выше, что явно не может быть целью христианской миссии и темой христианской мысли.

О.В.