И опять Розанов…

Еще один интернет-сайт, называющий себя православным, опубликовал про-розановскую статью

Роман Торчагин

Как мы помним, в свое время подобное было на тогдашней «Русской Линии». И вот, теперь этим занялся сайт журнала для молодежи «Отрок.уа». К большому сожалению, эту статью написал священник, о. Андрей Ткачев.

Статья называется «Фрейд для православных». Автор говорит далее, что Розанов был «Фрейдом наоборот», «православным Фрейдом», то есть заголовок употреблен явно в одобрительном смысле. Однако Розанов является «Фрейдом для православных» только в том смысле, что его сочинения по моральному зловонию могут состязаться с антинаучной макулатурой Фрейда, и в то же время они частично прикрыты как бы «благочестивыми» рассуждениями, что может обмануть православных.

Далее автор называет Розанова «самым интересным человеком России». Уже сам этот эпитет вызывает сильное недоумение, поэтому попытаемся узнать из дальнейшего текста, в чем же эта, так сказать, «интересность». И вот, далее идут такие слова: Всяк человек мал. Мал он в качающейся люльке, и мал в некрашеном гробу. Но велик тот, кто помнит об этом и не позволяет своей фантазии буйствовать, мечтать о мнимом величии смертного человека. Велик тот, кто не бежал впереди паровоза, кто не мечтал поворачивать реки вспять или покорять холодный космос, но кто после простого, но сытного обеда обращал взор свой в красный угол, где горит перед образом лампада, и без притворства говорил: «Благодарю Тебя, Господи!».

Сама мысль вроде бы верна. Да, действительно, надо отсекать мечтательство и гордыню, а также ложную веру в «прогресс» и «безграничные возможности» безбожного человечества. Впрочем, мне непонятен некий упор на слово «сытный» применительно к обеду. Отказываясь от веры в «прогресс» и пустого мечтательства, столь же безумно жить для сытости своего чрева и мирского «комфорта». Хотя можно при этом молиться Богу, но о том, по большей части, чтобы обед был сытным и кошелек полным.

Да, христиане молятся и о хлебе насущном. Но Господь говорит: Ищите же прежде всего Царства Божия и правды Его, и это всё приложится вам (Мф. 6:33). Впрочем, не буду чего-либо утверждать относительно того, случайно или намеренно здесь было написано такое слово. Однако все равно возникает вопрос: какое отношение ко всему этому имеет Розанов? Уже из самого факта его принадлежности к деятелям «Серебряного века» сложно сделать вывод о некой «трезвой простоте». Все там было более чем витиевато и непросто. И «буйства фантазии» там было также предостаточно. В чем же заключается «непритворство»? Не в том ли, что он говорил и писал взаимоисключающие вещи в одно и то же время? Впрочем, древнегреческие софисты, например, это делали не из притворства, а исходя из своих взглядов. При определенных психических заболеваниях такая непоследовательность мышления также не имеет характера притворства, но отражает эту самую болезнь. В любом случае «простоты» здесь и близко нет. Что здесь можно сказать, если даже о. Александр Мень так отзывается о Розанове: Розанов был очень непоследовательным мыслителем…Для него христианство было шагом назад по сравнению с древними религиями, иудейством древним и язычеством, потому что главное, как он считал, то, что в человеке совершается, когда в нем бушует пол. Его помешательство на половой проблеме носит просто патологический характер. Он говорил, что молится Озирису, говорил, что через Христа в мир вошло зло(Отец Александр Мень отвечает на вопросы слушателей).

Читаем далее текст о. Андрея Ткачева: А проверяется «на вшивость» человек смертным часом. Это — важнее всего. Кто мирно умер, тот красиво жил. Да, разумеется, крайне важно состояние души, в котором человек пребывает во время перехода в вечность. Как мы все знаем, благоразумный разбойник покаялся на кресте и вошел в рай. Однако же кто решится после этого сказать, что его деяния до покаяния были добры? Нет, разумеется. Поэтому никак нельзя согласиться с тем, что непременно кто мирно умер, тот красиво жил. Да, человек может быть прощен. Но его грехи не становятся после этого добродетелями и не подлежат прославлению.

Не буду судить о Розанове лично и о его вечной участи. Как сказал о. Владимир Переслегин, его личности Бог Судья…Примирился он с Церковью или нет – знает Бог. Это не наше дело. Господь сказал: не судите.

Но далее о. Владимир в той же статье пишет: Наше дело – удаляться от дел тьмы. В данном случае – от подлежащих анафеме творений сочинителя Розанова, а также – от толерантности к духу злобы на Христа…

О. Андрей Ткачев вроде бы признает проблемность(очень мягко выражаясь) сочинений Розанова: При жизни он столько всякого наболтал, столько слов выпустил в мир из-под пишущей руки. Судя по этим словам, он был с Христом в сложных отношениях. Однако продолжение совершенно неверное: Но смерть, эта прекрасная незнакомка, расставляющая точки над «і», проявила в нём Христова угодника. Кажется странным выражение «прекрасная незнакомка» в отношении смерти. Если вспомнить, например, «Мытарства блаженной Феодоры», а именно то, в каком виде там являлась смерть, как-то не захочется такие эпитеты употреблять.

Идем далее: Его критиковали, а он плевать хотел. Знай себе писал, что думал, вплоть до мнений противоположных. «Мысли всякие бывают», — говорил он после. Что он вообще сказал? Ой, много. Ну так и чего здесь хорошего? Если каждый начнет говорить вслух, а тем более записывать и издавать все  мысли, которые ему в голову взбредут, то что это будет? За каждое праздное слово мы дадим ответ Господу, тем паче за гнилое и богохульное. Что хорошего в том, чтобы сегодня говорить одно, а завтра другое или, тем более, говорить взаимоисключающие вещи одновременно? Можно ли верить словам такого человека?

Но забывает о. Андрей Ткачев рассказать и о тех, кто Розанова «критиковал» и на кого именно он «плевать хотел».

Это св. прав. Иоанн Кронштадтский, писавший в своем предсмертном дневнике: 15 августа 1908 г. Господи, запечатлей уста и иссуши пишущую руку у В. Розанова, глаголящего неправильную хулу на Всероссийский Киевский съезд миссионеров.

Это будущий священномученик Гермоген, тогда епископ Саратовский, который ходатайствовал в 1911 г. перед Святейшим Синодом о предании явного еретика Розанова анафеме. Согласно докладу сщмч. Гермогена, Розанов, воспевая гимны «священным блудницам», проповедует разврат, превозносит культ Молоха и Астарты… извращает смысл монашества и клевещет на него и издевается над духовенством.

Но вернемся к тексту о. Андрея Ткачева, в котором ниже сталкиваемся со следующим: Розанов много говорил и писал о сексе. То, что читалось тогда как вызов, как дерзость и эпатаж, сегодня читается как лекарство. Такие утверждения шокируют. Христианская нравственность неизменна. Что было грехом 100, 200, 1000 лет назад, остается грехом и сейчас, хотя греха в нашей жизни и стало гораздо больше. Допустим, человек получил огнестрельное ранение от современного оружия. Исцелится ли он, если выстрелит в себя из какого-нибудь реконструированного пистолета времен Наполеона? Здесь нам предлагается нечто подобное, только в плане морали.

Впрочем, не исключено, что розановская макулатура не так сильно отстала от «современности» в плане непотребства. Но разбираться в этом, не вижу причин. Действительно, «невозможно сделать вид, что нас это не касается». Но именно поэтому и надо всячески избегать этой блевотины, а не ковыряться в ней. Св. Отцы уже все сказали, как бороться с этой нечистотой, какие ухищрения враг прилагает, чтобы ввергнуть нас в геенну. Гнушение мерзостью – вот что должно быть у нас, а не тайное услаждение под видом «изучения».

Те, кому мерзко погружаться с головой в выгребную яму сочинений Розанова, в статье сравниваются с «ханжами» и «скопцами». «Ханжество» – обычное слово, употребляемое миром сим к тем, кто им гнушается. Так что ничего удивительного в этом нет. «Скопцы» – это, надо понимать, те, кто гнушается браком. Однако христиане гнушаются не брака, а блуда. И еще не говорят публично о том, что публично обсуждать недопустимо.

Автор статьи сам говорит: Я тоже морщу нос, психую, машу руками, натыкаясь на некоторые пассажи. Но потом возвращаюсь к его строчкам и вижу: частности не слишком важны. В целом — молодец. Богохульство, язычество – «не слишком важно»? Разврат – «не слишком важно»? Нет, эту тошнотворную и ядовитую смесь мы поглощать не будем!

Доходим до следующего утверждения: Достоевский — это Ницше наоборот, «православный Ницше». Розанов — это Фрейд наоборот, «православный Фрейд». Но не только. Он — певец семьи и маленького счастья, которое есть единственное счастье, а потому — единственно великое.

Увы, и Достоевский, скажем так, не совсем «наоборот», а уж Розанов и вовсе не «наоборот». Насчет «семьи и маленького счастья» можно вспомнить про Озириса и ханаанских бесов, похвалы которым есть у Розанова. «Священная» проституция и оргии, принесение своих детей в жертву поганым истуканам – вот что такое поклонение Молоху, Астарте и Ваалу. Вот такое «маленькое счастье». Вот такой «простой быт». И само «маленькое счастье» может стать таким Молохом, если его обожествить. Это «маленькое счастье» палачей из концлагерей, наслаждающихся «простым бытом» после дня убийств.

И смеяться тут действительно не над чем. Копошащиеся в трупе черви смеха не вызывают.

Предпоследний отрывок я как-то постеснялся бы цитировать. Только скажу, что да, от пакостей плоти мы (говорю «мы» в широком смысле, каждый сам знает свои грехи) не свободны. Но из этого не следует, что сие надо признать нормой и радостно об этом провозгласить, изливая свой гной на других.

Деятельность Розанова напоминает не Робин Гуда, а вполне современного постмодерниста и релятивиста. Неужели не было людей в России, жизнь и деятельность которых можно поставить в пример? Были и есть люди, жизнь и писания которых наполняют души благоуханием, а не зловонием, и дают твердые ориентиры. Сколько святых мучеников воссияло в нашей земле в ХХ веке! Так будем же видеть пример для себя в их житиях и премудрость в их словах, и вообще в житиях и писаниях всех Святых, от века Богу благоугодивших, а не искать несуществующую премудрость в зловонной жиже сочинений Розанова!