«Краткий путеводитель» по новому богословию
Александр Буздалов
Currently browsing category
иррационализм
Никакая политика не мешает общению
Если общаются неверующий с сомневающимся.
Индивидуализм и рационализм
Ни у одной из персон, описанных на «Антимодернизме», эти гностические болезни не встречаются.
Пленение схоластикой
Пленение схоластикой и освобождение софистикой, или еще раз о «юридической» теории искупления.
Александр Буздалов
Церковь и мир
Мировоззрение о. Александра Шмемана
О. Александр Шмеман: аморализм
Мировоззрение о. Александра Шмемана
«Православное Осколье» о бесстрашном суде
Информационный портал митрополичьего центра «Православное Осколье» публикует восторженную рецензию на книгу архиеп. Андрея (Ухтомского) «О любви Божией на Страшном Суде Христовом».
Антиномии. Безумие. Отец Александр Шмеман
На возражения, что избранный отцом Александром Шмеманом путь никуда не ведет, он отвечает согласием: «Да, но зато мой путь не подлежит суждению разума».
Протоиерей А. Шмеман: Антитеоретизм
Протоиерей А. Шмеман не скрывал своего критического отношения к Православию во всех его аспектах: догматике, Богослужению, нравственному учению…
Протоиерей Шмеман: полемика против доказательств
Отец Александр Шмеман усиливается доказать, что ни вера, ни опыт не могут служить доказательством. У нашего автора есть отдельный блок аргументов в пользу того, что никому ничего доказать невозможно: ни словом, ни чудом.
Переживание, ощущение, жизнь по о. А. Шмеману
Опытное Богопознание принимает в учении протоиерея Александра Шмемана самые разные формы, чему способствует и протеическая природа феноменализма.
Отец Алексий Уминский в Центре Карнеги
О. Уминский приобщил слушателей к исповедуемой им доктрине «негативного христианства», в которой вера является экзистенциалистским прыжком в ничто.
Отсутствие границ в Церкви
Протоиерей Александр Шмеман ставит Церковь в центр своих рассуждений, причем Церковь как космический посюсторонний центр чаемой им «полноты».
Благодать и природа в учении протоиерея Шмемана
Протоиерей Александр Шмеман отрицает различие между естественным и сверхъестественным, профанным и священным, так что в итоге остается лишь посюсторонняя «одухотворенная» природа, а благодать и сверхъестественное сохраняются разве что как материал для профанаций.