Контрацептивы в «пастырской практике»

С 9 по 11 июля в храме Христа Спасителя и в гостинице «Салют» пройдет третий Международный фестиваль социальных технологий в защиту семейных ценностей «За жизнь». Ниже мы комментируем предложение президента фестиваля Сергея Чеснокова по распространению реестра гормональной контрацепции для изучения и применения в пастырской практике священников.

К сожалению, тема абортов остается самой болезненной, самой страшной бедой, происходящей в наших семьях. Поэтому большинство направлений так или иначе касаются ценности детской жизни. И больше всего она нуждается в защите именно в том периоде, когда она наименее защищена законом, – то есть от зачатия до рождения. На фестивале будет презентован реестр гормональной контрацепции, в котором будут описаны все известные на сегодняшний день в России гормональные контрацептивы, имеющие абортивный эффект. Это позволит пастырям в своей практике четко знать, к каким препаратам применимо положение Основ социальной концепции Русской Православной Церкви, гласящей, что абортивные контрацептивы, как и аборт, приравниваются к детоубийству, – говорит Чесноков.

Про все остальные средства и методы борьбы с деторождением Чесноков умолчал. Их сегодня никто не запрещает и соответствующие реестры не составляет. Возможно, скоро откроются медицинские курсы, где православных священников будут учить различать абортивную и неабортивную контрацепцию, чтобы оправдывать неабортивную. А на исповеди священник будет стоять с реестром Чеснокова и быстро листать страницы, чтобы установить абортивность или неабортивность противозачаточного средства, которые применяют православные мужчины и женщины.

Наша справка:

Сравнительно недавно в православных (заметим: не медицинских) кругах России обсуждается теория абортивности или неабортивности противозачаточных средств. Казалось бы, в среде православных христиан, хорошо знакомых со Святым Писанием и Преданием, этой проблемы вообще быть не должно, так как православным хорошо известно, что применение всех средств против чадородия есть грех.

Однако на основе изобретенной неверующими людьми критериев абортивности и неабортивности контрацепции некоторые православные священники и богословы распространяют в различных брошюрах и статьях неправославное мнение о возможности применения средств против чадородия.

Здесь хотелось бы сделать несколько замечаний по существу:

1. Задумываться об этих критериях может только человек, собирающийся избежать чадородия. Зачем же такие нехорошие мысли вкладывать в голову православным христианам?

Сама постановка вопроса об абортивности или неабортивности противозачаточного средства уже заведомо предполагает возможность применения средства против деторождения в семье. Это логика от лукавого.

Непонятно также, для чего православному человеку нужно думать об абортивности или неабортивности противозачаточных средств, если он уже знает, что применение любого средства против чадородия есть грех. Чтобы совратить его ко греху извращения человеческого естества?

Логика этого совращения такова: если применение средств и методов против чадородия не считать грехом, то для православных нужно придумать оправдывающие причины, по которым возможно применять неабортивные механические противозачаточные средства и биоконтрацепцию.

Этими причинами и являются критерии абортивности или неабортивности контрацепции.

Вывод первый: критерии абортивности и неабортивности придуманы для оправдания применения отдельных противозачаточных средств — механических-барьерных и биоконтрацепции.

2. Среди огромного разнообразия современных противозачаточных средств предлагается выделять средства против зачатия и деторождения с абортивным и неабортивным эффектом.

Такая медицинская постановка вопроса предполагает наличие у человека научных знаний из области фармакологии, гинекологии и биологии. Медицинских нюансов здесь очень много. Но если вопрос поставить следующим образом: «Грех или не грех применение контрацепции?», то медицинские, можно даже сказать молекулярные, аспекты здесь совершенно ни при чем. При такой постановке проблемы сразу становится очевидно, что суть вопроса лежит не в медицинской, а в духовной плоскости. На самом деле, какой конкретно инструмент — из золота или серебра, гормональный или химический, абортивный или неабортивный — использует человек для того, чтобы не иметь детей, — совершенно неважно: грех остается грехом.

Если применение средств против чадородия — это грех, то, естественно, никакой дискуссии об абортивности или особенной вредности одного средства по сравнению с другим быть не может. Но для того, чтобы оправдать применение, например, неабортивной механической контрацепции или биоконтрацепции, духовное определение греха пытаются подменить медицинским.

Таким образом, критерий определения греха переносится в медицинскую область, в которой духовного определения греха не существует. Это понятие — абсолютная прерогатива православного вероучения, а не науки и медицины. Понятие греха, как преслушания Бога, отступления от Его заповедей – прежде всего метафизическое.

Если стоит задача избегнуть чадородия, то какое средство для этого применяется — абортивное или неабортивное, — совершенно не важно. Суть человеческого намерения от этого не меняется и остается греховной.

Вывод второй: Медицинский критерий абортивности или неабортивности противозачаточных средств сводит понятие греха на молекулярный уровень, который грех не определяет ни в каком конкретном случае и противоречит православному учению о грехе.

Бог не устанавливал для спасения ни многодетности, ни «умеренной плодовитости», ни бездетности. Мы лишь не должны ставить себя на Его место, планируя появление ребенка, что исключительно во власти Создателя. Ведь когда супруги планируют детей по своим желаниям, забывая о Всемогуществе Божием, они впадают в грех (Архимандрит Николаос Эмм. Аркас. Брак и деторождение (Современные проблемы). 4-е изд., Афины, 1996; «Русский Хронограф», М., 2000).

О.А. Селихова,
директор межрегиональной
общественной организации «Жизнь»