Моя книга (“Царство Человеческое и Царствие Божие”, которую о. Серафим писал вскоре после обращения в Православие.- Ред.) это, в некотором смысле, исследование того, к чему приводит автономия человека. XVIII век поставил данную проблему и подготовил почву: новая “реальность” – существование человека в мире, где больше не ощущается присутствие Бога. Отвергает ли кто-нибудь Его прямо, или попросту не обращает на Него внимания – это в сущности одно и то же, потому что и в первом и во втором случае возникает одна и та же проблема: что делать человеку в мире, где нет Бога.
Во-первых, нужно отметить, что это мировоззрение ошибочное, что природа человека остается всегда одной и той же, что никакая настоящая “революция” в мировоззрении невозможна. В сущности, до сих пор зависимость от прошлого была в человеке весьма сильна, поскольку все специфические “новые” идеи – это на самом деле карикатуры и искажения старых (и верных) идей. “Модернизм” всего лишь перетолковывает старую картину жизни человека и мира, но в нем нет ничего нового по сути.
Так, Адам до грехопадения был царем всей твари, служителем Божиим. Современный человек тоже царь всей твари, но поскольку для него Бога нет, то он сам должен стать всесильным как Бог и сделать своими силами то, что Адам мог делать, только когда Бог ему помогал: таков центральный догмат модернизма – Автономия Человека. А так как человек этот, становящийся Господином Mиpa, – рационалист, обычный “серый” человек, “непробужденный”, падший, то действительность должна стать такой, как он хочет. Таков новый “здравый смысл” и таков взгляд на реальность, реальность простого человека. Все потусторонние силы должны быть объяснены так, чтобы не противоречили новому мировоззрению, и так все, в чем прежде видели действие Божества или демонов, теперь объясняется природными силами. Раз человек утратил связь с потусторонними силами, то их нужно объяснять соответственно обыденному сознанию – как безличные, и потому доступные познанию, причем познанию именно самого низкого, простейшего типа – познанию научному.
Корни утопизма
Автономный человек попытался изменить внешний мир, чтобы тот соответствовал его новому о нем представлению, с помощью технологии, общественных и экономических теорий, архитектуры и т.д. Все эти средства тяготеют к утопическому пределу власти, и должны убеждать человека в его всемогуществе (потому что в глубине души он в этом не уверен), а , с другой стороны, вытекают из действия автономного разума.
Только тот, кто любит Бога, может любить творение Божие. Чтобы любить, творение или что-либо иное, нужно любить этот предмет таким, каков он есть на самом деле; и раз творение создано Богом, то его можно любить только как создание Божие и невозможно при этом не любить Бога. Автономный разум, однако, утративший связь о Богом необходимо должен утратить связь и с конкретной реальностью (которая есть ни что иное как данная Богом реальность) и способен смотреть на вещи только идеально, как на совершенные.
Творение Божие несовершенно, потому что если бы оно было совершенным, то люди довольствовались бы им одним и не возводились бы от его “искаженного” образа к Тому, Кто выше твари… Совершенство – то, в чем упокоивается человек; но человек может найти покой и мир только в Боге, так как Один Бог совершенен, и несовершенство мира и человека лишь ведет нас к тому, что истинно совершенно. Современный человек, однако, хочет упокоения в этом мире, и поэтому он вынужден делать его совершенным. Поскольку очевидно, что мир не таков, то человек должен сделать его таким. Вот идеал, утопическая природа всех рационалистических схем в мире. Без утопии современный человек погрузился бы в отчаяние – и, конечно, лишившись ее, он впадает в отчаяние. В нормальные времена он обратился бы к Богу, но сегодня большинство людей не верует, и поэтому отчаяние неизбежно и убийственно. И человек как всегда стоит перед выбором: совершенствование этого мира или совершенствование в ином мире. Человек не может жить без надежды на какое-нибудь совершенство. Итак, перед современным человеком выбор: рационалистическая утопия или Бог.
пер с англ. Р. Вершилло
Публикуется по изд.
Пчела. 1990. № 9. С. 16-17
28 Responses
Думаю, недостатком такого взгляда на утопизм, является недооценка идеологов “мирового порядка”. Они то, как раз не лишины мистического миросозерцания и их разного рода утопические проекты сквозят окультной символикой. Жертвой же утопизма, обозначенной мыслью данноой статьи, становится как рядовой, так и просвещенный обыватель.
Одно не противоречит другому. Оккультизм и светский мистицизм – это одно и то же, если смотреть в корень.
Это так, но в тексте речь более о третьем состоянии – “автономном”, иначе – атеизме и двух его полюсах: отчаянии и вере в себя (человека). И сегодня мы видим набирающее все большую силу, четвертое состояние – открытое противостояние Богу.
Согласен, но к какому состоянию отнести “православный” модернизм?
К латентному противостоянию Богу. Иеромонах Серафим (Роуз): «Все церковные организации, в конце концов, поклонятся антихристу» (“Не от мира сего”. М.2001., с.806).
Все церковные организации, в конце концов, поклонятся антихристу? Из этого следовало бы, что Церковь – не церковная организация, а это неверно. Почему же: организация, только какая!
Когда о.Серафима (Роуза) попросили объяснить это, он ответил: “лишь потому, что они являются организациями, как таковыми, они вынуждены будут подчиниться единому мировому руководителю, чтобы быть “признанными” им для продолжения своего существования”.
Не очень понятно. Апостольское преемство, три степени священства – все это признаки организации (устройства) Церкви.
Вряд ли “человек беззакония” будет требовать апостольского преемства или трех степеней священства для “признания” церковной организации.
Именно. Даже из этого соображения видно, что Церковь не подчинится антихристу и как организация. Можно ли вообще отделить Церковь от ее устройства, данного ей Спасителем?
Я знаком с этими мыслями о. Серафима, и полагаю, что их источником был о. Герман (Подмошенский), который потом делом доказал, что для него каноны ничего не значат. Уверен, что о. Серафим не последовал бы за ним в неканоническую юрисдикцию.
Возможно, здесь мысль лежит чисто в юридической плоскости применительно к системе всемирного “нового мирового порядка”.
Прекрасный текст. Замечательно сквозящее в последнем абзаце смиренное осознание того что вера – дар Божий. И нормальные времена не вернутся никогда.
Трезвый антиутопизм.
Роман, а что это за издание “Пчела”, из которого извлекается второй подряд столь замечательный текст?
Это самиздатский журнал, который я издавал с С.Я. Красовицким в 1990 г. Вышло 10 номеров.
“…но к какому состоянию отнести “православный” модернизм?”
Роман, Вы сами ответили на свой вопрос, поставив “православный” в кавычки. Там, где начинается модернизм, кончается Православие.
Мой вопрос относился к тому: модернизм – это отчаяние, вера в себя (человека) или открытое противостояние Богу? Те же о. Шмеман или митр. Антоний ничего не скрывают и все говорят прямым текстом. В их мировоззрении есть место и отчаянию, и вере в себя.
Переделывать Церковь, Тело Христово, в соответствии с собственными представлениями – уже противостояние Богу. Последовательные модернисты от веры в себя переходят к отчаянию, а от отчаяния – к открытому противостоянию Богу.
Человек, в отличии от других тварей, наделен дыханием Божием, иначе – совестью. Поэтому всю его деятельность следует рассматривать как взаимодействие с Богом, следовательно он не может оставаться нейтральным по отношению к Творцу. Добавлю только слова Иосифа Афонского (исихаста): “Не получив благодати – не считай себя человеком”. Поэтому всякий “православный” модернизм – есть противление Богу. В одном случае, будь то отчаяние или вера в себя, это противление скрывается за формами бесовской прелести, в другом же – как неоиудаизм или иудохристианство, или крайняя форма – сатанизм, есть
открытое противостояние.
Модернизм можно назвать грехом Иуды-предателя. Он также хотел, чтобы Христос соответствовал его представлениям о “могущественном земном мессии”, возмущался тратой драгоценного мира якобы ради нужд нищих и т.д. От веры в себя пришёл к отчаянию и противостоянию Богу, и наконец удавился.
Согласен. В корне это так.
“Иудохристианство” – неудачный термин; его используют неоязычники, которые не видят различий между “авраамическими религиями”, и считают их навязанными вместо идолопоклонства. Сами неоязычники – духовные последователи древних евреев-идолопоклонников. Ветхозаветными “модернистами” были фарисеи и саддукеи, секты которых трансформировались в талмудический иудаизм.
Смерть есть тайна великая, но назидательный эффект от знакомства с воздаянием грешников Ирода, Иуды или Саломеи очевиден.
Роман, а есть ли примеры немирной и не непостыдной кончины живота модернистов?
Не тема ли это для отдельной статьи?
«Никто не хочет умирать. Даже люди, которые хотят попасть на небеса не хотят умирать. И всё равно, смерть – пункт назначения для всех нас. Никто никогда не смог избежать её. Так и должно быть, потому что Смерть, наверное, самое лучше изобретение Жизни. Она – причина перемен. Она очищает старое, чтобы открыть дорогу новому. Сейчас новое – это вы, но когда-то (не очень-то и долго осталось) – вы станете старым и от вас избавятся. Простите за такой драматизм, но это правда.
Ваше время ограничено, поэтому не тратьте его на жизнь чей-то чужой жизнью. Не попадайте в ловушку догмы, которая говорит жить мыслями других людей. Не позволяйте шуму чужих мнений перебить ваш внутренний голос. И самое важное, имейте храбрость следовать своему сердцу и интуиции. Они каким-то образом уже знают то, кем вы хотите стать на самом деле. Всё остальное вторично».
Это фрагмент речи Стива Джобса, произнесенной перед выпускниками Стэнфордского университета. Эта речь – гвозди в юные головы, которые вколачивает человек очень умный, но ум у которого, к сожалению, какой-то тупиковый с точки зрения поиска и обретения окончательной Истины и смысла жизни. Если вдуматься то эта речь, которой слушающие очень восторженно аплодируют, содержит в себе этакое «трезвое» отчаянье (стоицизм) и поклонение смерти. Не случайно слово смерть, написано в текстовом варианте речи почему-то с большой буквы (Death). Происходит программирование юного сознания на очень высоком уровне обмана ибо для этого присутствуют все необходимые слагаемые – авторитет, опыт переживаемой тяжелой болезни, убедительное и искреннее изложение говорящего.
Но смысл этой речи, по сути, противоположен Православному восприятию жизни и смерти, не стыкуется с ним ни в чем, подавая ложную надежду и не оставляя места для Веры, призывая верить в себя, в свои силы, в окончательную смерть, полагая такую веру залогом самореализации.
Если сравнить текст о. Серафима Роуза, опубликованный в «Пчеле», приведенный на этом сайте, с речью Стива Джобса, то можно увидеть разницу между сознанием православным и сознанием отчаяния и абсурда, о котором так замечательно, критично и ясно писал сам о. Серафим.
очень интересную мысль высказал “Гость” сравнив модернизм с грехом Иуды.
и ведь действительно, трата мира не соответствовала представлениям Иуды Искариота о правильном поведении (и, наверное, вере, как критерию “правильности” поведения). и смириться он не захотел, даже когда узнал о мнение Господа.
также и модернисты сейчас: знают об Откровении Господа, но т.к. оно не соответствует их представлениям и пожеланиям они его отвергают или искажают. для модернистов, как и для атеистов, мерилом Истины является их ограниченный разум, а не Откровение Господа. известные модернисты так и говорят, что они “не могут понять”, а раз так, то этого “не может быть”!
например, лжеучитель проф.Осипов говорит: “я не могу понять, как это 1) может быть вечное мучение 2) неужели так мало спасающихся” ну т.д. т.е. в качестве доказательств еретики и модернисты обращаются к своему падшему разуму, вместо того, чтобы смиренно принять Божие Откровение.
источник модернизма в гордости. из-за гордости модернисты не желают смиряться перед Господом и принимать Его Откровение.
они сами себе авторитет, их душа (их разум/их чувства/их воля) для них является идолом, которому они поклоняются.
Православные меняют себя для Бога, в соответствии с предвечным замыслом Господа.
а модернисты хотят изменить Бога, в соответствии со своими представлениями и пожеланиями.
Это именно гордость, а не черты харрактера (индивидуальности) Богом созданной личности. Гордость – общее место и банальность, мерзость перед Богом. Ни кагого отношения грех гордости к личности не имеет, он её съедает.
Замечательно, прекрасно сказал Православный!
Роман
Как поддерживать общение с о. Серафимом: молится ему как преподобному или молится об упокоении его души? Иные вообще говорят что молитвенное общение с ним невозможно по тому что та юрисдикция к которой он принадлежал с нами в разрыве.
Нам нужно молиться о упокоении его души. Ведь даже перед мощами свт. Иоанна (Максимовича) до самого последнего дня перед прославлением Святителя служили панихиды, а не молебны.