Бесконечная ложь на бесконечную Истину

Дьякон Георгий Максимов продолжает публиковать серию профанаций митр. Афанасия Лимассольского (Кипрская Православная церковь). Переведенные о. Максимовым почему-то с болгарского, статьи митр. Афанасия находятся в целом за гранью Христианства, поскольку содержат в себе атеистическую критику Христианской религии и аморальную критику христианской морали.

О. Владимир Переслегин уже писал об атеистических выпадах митр. Афанасия, донесенных о. Максимовым до русского читателя. В последней статье митр. Афанасия “Из списка правил не познаешь Бога” (“Богослов.Ру” – 3.05.2011) мы встречаем вполне закономерную пропаганду аморализма, который неотлучно сопровождает богословский модернизм.

Митр. Афанасий предлагает следующую карикатурную картину того, что он называет морализмом:

Некоторые могут сказать: «Если ты желаешь верить в Бога, то должен делать это и это». И мы слышали нечто такое, от чего волосы встают дыбом, особенно адресуемое молодёжи: «Чтобы быть церковным человеком, Божьим человеком, хорошим человеком, нужно каждую неделю ходить в храм, не совершать нехорошего, не делать того и этого, причащаться три-четыре раза в год и четыре раза исповедоваться». И на этом всё заканчивается.

Это, конечно, язвительная шутка со стороны митрополита: никто и никогда не говорил, что соблюдение церковных установлений, и тем более участие в Таинствах, отменяет и устраняет первые христианские добродетели: веру, надежду и любовь.

Неужели в Кипрской Церкви более не возглашают перед Причастием Святых Христовых Таинств: “Со страхом Божиим и верою приступите”? Неужели нигде не учат о вере в Бога? Конечно, нет, и в церковной действительности приведенные митрополитом советы необходимо дополняются увещаниями веровать, надеяться и любить.

Бесконечная ложь аморализма

Однако митр. Афанасий занимается не исправлением вымышленных им искажений в Православии. Его задача более общая: он вводит новый догмат:

Не бывает так, что, выполняя какой-то список ограничений и предписаний, ты становишься хорошим.

Вполне в духе современных “православных” аморалистов, вроде борца с “пиетизмом” Х. Яннараса, митр. Афанасий объявляет морализм неправославным, протестантским изобретением. Он пишет: «Смотри, не делай плохих вещей, не ходи в плохие места, не говори плохих слов» – весь этот морализм болен, это некое антинравственное, неправославное понимание, пуританство, пиетизм, которые ориентируются только на видимый результат. При этом митрополит утверждает: Отцы Церкви не занимались такими вещами, а смотрели в суть,- что категорически ложно.

Во-первых, нет никакого противоречия между сутью Христианства и исполнением заповедей и церковных установлений. Во-вторых, даже беглое знакомство с сочинениями Святых отцов показывает, что они занимались именно предписанием нравственных правил, и, как монах, митр. Афанасий мог бы это знать по монашеским правилам св. Василия Великого или прп. Пахомия Великого.

С точки зрения нашего борца с пиетизмом, долг не имеет ничего общего с Православием. Он пишет, например: Наши отношения с Богом – это вопрос любви. Это не вопрос долга – ходить в церковь, исполнять заповеди и быть хорошим человеком. Здесь мы погружаемся в какую-то особую неправославную среду, где долг противоречит любви.

Основой христианской нравственности, презрительно именуемой о. Максимовым “морализмом”, являются десять заповедей, в которых указаны правила, нормы, которые должен исполнять христианин, нравится ли это митр. Афанасию и его переводчику или нет. И эти заповеди не какое-то “устаревшее” наследие Ветхого Завета. Нет, Сам Спаситель говорит: Если хочешь войти в жизнь вечную, соблюди заповеди (Мф. 19:17).

Божественное Откровение не видит ничего антихристианского в долге. Ведь Сам Господь говорит: Если любите Меня, соблюдите Мои заповеди (Ин. 14:15). Вот вам и любовь, и долг одновременно!

Дело в том, что “любовь” митр. Афанасия – совсем не та Любовь, о которой мы читаем в Писании и у Святых отцов. Мало того, что “любовь” митр. Афанасия не имеет ничего общего с заповедями и долгом, она еще и безразлично направляется на всех: и грешных и праведных, на демонов и святых. В это трудно поверить, но митр. Афанасий утверждает, что Бог одинаково любит Пресвятую Матерь Божию и сатану:

Бог любит всех без исключения – это основная истина Церкви; нет ни малейшей перемены в любви Бога к Своему творению. Как Он любит нас, так любит и демонов. Ибо если Бог кого-то любит меньше, а кого-то больше, то это означало бы, что Он имеет меру в любви, имеет изменения в Себе и не является совершенным. Но дело в том, что как раз мы не равны в своей любви к Богу. Дьявол вообще не любит Бога, а Пресвятая Богородица всецело любит Его. Из нас же кто-то любит Его на десять процентов, кто-то на двадцать, кто-то на сто, и поэтому в наших отношениях с Богом есть различная мера – в зависимости от человека, а не от Бога.

Скажем прямо: этот абзац есть инфернальное извращение Христианства.

Иначе учит Спаситель, иначе учит Писание.

Нет, не “каждый любит”, а сказано: Аз любящих Мя люблю (Притч. 8:17).

Писание говорит: Очи Господни на праведныя, и уши Его в молитву их. Лице же Господне на творящыя злая, еже потребити от земли память их (Пс. 33:15-16). Равно ненавистны Богу и нечестивец и нечестие его,- учит Премудрый (Прем. Сол. 14:9).

Св. Иоанн Златоуст обращается к нам, забывшим о добре и зле:

Узнай, что Бог любит и что ненавидит. Кого же любит Он? Того, кто исполняет заповеди Его. “Сего Аз возлюблю, – говорит Он, – и прииду к нему”,- не богатого, не здорового, но повинующегося Моим повелениям. А кого ненавидит Он и отвращается? Того, кто не исполняет заповедей Его.

О Боге говорится в Писании: Возненавидел еси вся делающия беззаконие (Пс. 5:6). И поэтому, вопреки заповедям митр. Афанасия, мы не должны чувствовать любовь ко всем без исключения. Как христиане, мы обязаны ненавидеть врагов Божиих: Не ненавидящие ли Тя, Господи, возненавидех; и о вразех Твоих истаях? Совершенною ненавистью возненавидех я (Пс. 138:21-22).

Сочинения митр. Афанасия показывают, что он не осведомлен о самых началах Христианства, и он не знает ничего о Боге, как было видно из его статьи “Величайший опыт, который может получить человек“. Там он писал: Святые отцы говорят, что Бог не существует. Понятно, что так может писать только человек никогда не читавший Святых отцов, либо тот, кто считает “святыми отцами” Маркса, Ленина и Емельяна Ярославского.

И здесь мы, наконец, проникли в суть проблемы. Оказывается, поверить словам Спасителя: Если любите Меня, соблюдите Мои заповеди (Ин. 14:15),- можно только при вере в Бога. Если же такой веры нет, то исполнение заповедей будет неприятным и бессмысленным соблюдением какого-то списка ограничений и предписаний. Христианская мораль противна человеку, который не верит в то, что Бог есть, и ищущим Его воздает (Евр. 11:6).

Нам могут сказать, что митр. Афанасий и о. Максимов не отрицают добродетель, хотя статья и направлена против заповедей. Действительно, в статье “Из списка правил не познаешь Бога” есть некоторые намеки на это. Но не удивительно ли, что митрополит и дьякон говорят о христианском исполнении Божественных заповедей лишь нехотя и с большими оговорками?

То-то и ужасно, что добродетель в этом новом учении для видимости остается, но ей придается совершенно новое значение. Так, митр. Афанасий уделяет особое внимание милостыне. За этой добродетелью он отрицает всякое отдельное значение. Почему Христос призвал нас быть милостивыми?– спрашивает автор, и отвечает: Для того ли, чтобы бедных сделать богатыми или богатых бедными? Конечно, не для этого, а для того, чтобы мы общались с другим человеком.

Мы думали, что благотворение предполагает желание помочь человеку, то есть сделать бедного – небедным, голодного – сытым, нагого – одетым, а здесь, в духе современных коллективистских идеологий, смысл доброделания состоит в социальной значимости милостыни, в том, что она сплачивает людей.

Для христиан духовным смыслом всей христианской жизни является Богообщение через веру и исполнение Божиих заповедей. Поэтому св. Григорий Палама учит: Какова же цель делания добродетелей? Единение с Богом и уподобление Ему. А для митр. Афанасия “духовной” является именно социальная функция милостыни. Он пишет: Причина милостыни… лежит не в социальной, а в духовной сфере – научиться общаться со своим братом, сострадать ему в его бедах. Это учение, так сказать, параллельно Христианству, которое учит не помнить о себе и, следовательно, об общении, а творить милостыню так, что правая рука не знала, что делает левая.

Итак, надо признать, что о. Г. Максимов открыл для русского читателя маленький, но весьма зловонный ящик Пандоры, потому что Благо и Истина – безмерны, и значит – безмерно ужасно всякое против них кощунство.

Роман Вершилло