Милосердие без самоограничения не есть милосердие

Утилизация – не жертва.

Речь о трансплантации.

Если это забор органов до остановки сердца, то это – убийство, так как Церковь исповедует, что смерть есть разлучение души и тела. И пока сердце бьется, душа остается в теле, несмотря на отсутствие интеллектуальной деятельности.

Смотри Канон на разлучение души от тела всякого правоверного, там черным по белому это написано. «Уста моя связася и язык не глаголет, но сердце вещает…»

А так как трансплантологам нужен как можно более свежий огран, без признаков некроза тканей, то вероятность забора у еще живого, но бесперспективного в плане реанимации донора весьма велика.

В этом случае не только трансплантолог, но и реципиент – соучастник преступления. Он является заказчиком прерывания чужой жизни – пусть на секунду раньше, чем она неизбежно оборвалась бы естественным образом. И это есть убийство.

Отмыться от соучастия в убийстве реципиенту будет трудно. Совесть не позволит, если она у человека жива.

Универсальное средство для подтверждения сего – применение к себе Заповеди Спасителя: Якоже хощете да творят вам человецы, и вы творите им такожде. Чего не хочешь себе, не делай ближнему. Сможешь посмотреть в глаза матери разбившегося на скутере юноши и сказать: “Сочувствую Вашему горю. Сердце Вашего сына бьется во мне. Всегда с благодарностью молюсь за его душу».

Мать погибшего в ужасе отпрянет от тебя. И ты это знаешь. Поставь своего сына на место неизвестного донора. Хотел бы получить в морге его труп, искромсанный скальпелями , из которого изъяли бы «все хорошее»?

Если же это забор органов после смерти , то это надругательство над трупом.

Дело в том, что покинутое душой тело подлежит погребению с почестями, подобающими освященному Таинствами храму Божию.

Отступления от этого правила знакомы Церкви: тот же канон на разлучение души приводит молитвенную просьбу умирающего не отпевать и не хоронить его , но бросить псам на съедение. Мотив: пусть помолятся о моей окаянной душе мимоходящии, видя кости, псами влекомые.

Если мотив донорства именно таков: пусть помолятся о моей окаянной душе, за поругание тела имеющей надежду на неизреченную милость Божию, то с этим можно согласиться. То есть если эти доноры пришли в меру преподобных Нила Сорского и Филофея Афонского, завещавших своим ученикам не погребать их тел, но с бесчестием бросить на съедение зверям и птицам – пусть дерзают.

Но некорректно называть это надругательство делом милосердия.

Делом милосердия может быть названо лишь сознательная отдача от живого – живому того, что позволено отдавать.

Так брат отдает брату свой костный мозг, так Христиане жертвуют свою кровь конкретным страдальцам.

Отдать свою жизнь за други своя, приняв чужую смерть на себя, закрыть собою амбразуру общей для всех гибели – угодно Богу.

А сделать суицид ради ближнего – не угодно Богу.

Не все средства хороши ради продления земной жизни.

Не подходят те средства, применением коих люди лишаются Вечной – так как переступают Заповедь Божию – предмет нашей Веры.

Протоиерей Владимир Переслегин