Не все можно подвергнуть исследованию: это относится как к истинам веры, так и к безумным учениям века сего. Христианин должен с порога отвергать, например, бредни Дугина и дугинистов наравне с магией, астрологией, западными ересями типа учения о Третьем Завете Иоахима Флорского и массовыми идеологиями нашего времени.
Оккультная геополитика Дугина – это махровый гностицизм с характерной мистикой «силы» и не менее характерной светской мистикой пространства.
Несколько сложнее дело обстоит с, так сказать, геопривязкой этого гностического бреда. Если внять словам Апостола Павла, св. Отцов Церкви, то окажется, что власть и политика предстают в двух видах: конкретная власть конкретного начальника, который носит меч, конкретная Римская империя, которая воспринимается как охватывающая собой всю обитаемую вселенную.
С другой стороны, есть Единый Бог, Властитель и Промыслитель, и соответственно есть христианская политика как отражение вечного блага, абсолютного нравственного порядка.
Поэтому удерживающий (2 Фес. 2:7) – это или благодать Святаго Духа, или – историческое Римское царство.
Оккультная геополитика очевидно не совпадает с политикой ни в первом, ни во втором смысле. Она описывает нечто более «высокое» нежели реальная жизнь конкретных людей и претендует на обобщения мистического (магического) характера. Но она же далеко не дотягивает до того, чтобы внять гласу Божию в истории.
Таким образом, геополитика одновременно ниже и выше христианской политики, и с ней никак не хочет совпасть. Геополитика чувствует себя уверенно лишь в промежутке, в области оккультных симпатий и соответствий. По-настоящему она находится буквально нигде, висит между небом и землей в области воображения и неподлинности.
В этом именно и состоит великое «достоинство» геополитики, поскольку она открывает путь к оккультному мыследействию, магическому «овладению» ситуацией. Этого «достоинства», слава Богу, лишены собственно христиане: они не могут ни заменить начальника с его мечом, ни «возродить» его, ни симулировать государственную власть там, где ее нет.
Высший же план христианской политики дарует постижение Истины и Порядка. Но если общество больно или разрушено, христианская политика не дает рычагов для исправления ситуации, поправления беспорядка, а только для суда над злом и ложью.
Разумеется, в обществе, зараженном гностической духовной болезнью, христианин оказывается либо за бортом, либо подвергается искоренению, если у него хватает смелости обличать эту болезнь.
Се грешницы налякоша лук, уготоваша стрелы в туле, состреляти во мраце правыя сердцем (Пс. 10:2).
Праведник же,- говорит,- что сотвори? То есть когда враги так приготовились, ты спрашиваешь: как вооружился праведник? Послушай. Господь во храме святем Своем. Господь, на небеси престол Его (ст. 4).
Видишь ли, как кратко он выразил защиту его? Ты спрашиваешь: что он сделал? Прибег к Богу, живущему на небе, существующему везде. Он не натянул лука, не приготовил колчана, как враги его, не расположился во мраке, но оставив все это, оградился против всего надеждою на Бога и противопоставил им Того, Кто не имеет нужды ни в чем подобном, ни во времени, ни в месте, ни в оружии, ни в деньгах, но одним мановением совершает все. Видишь ли защиту его, непобедимую, быструю и легкую? (св. Иоанн Златоуст).
Роман Вершилло
