Начнем с общего впечатления, которое производит патологическое сознание (ПС).
В своих проявлениях патологическое сознание выглядит несколько глупым, недалеким в самом простом смысле слова. И это при том, что скорость мыслительных процессов в ПС сохраняется неповрежденной, память функционирует нормально, и даже превосходно в некоторых случаях. Жизненная сила у носителя ПС может быть очень значительной, как у известных революционных деятелей, например.
Итак, ПС – это глупость неглупых людей.
Среди людей с ПС довольно много людей образованных, в том числе гуманитарно образованных. И несмотря на это носитель ПС производит обычно впечатление в известной степени неграмотного. Он не понимает или притворяется, что не понимает, обычной человеческой речи. Известным словам он придает неизвестное значение. Диалог с ним затруднен. Разговор направляется не к выяснению истины, а по кругу. Ты никогда не можешь быть уверен, что он тебя понял, и именно тогда, когда он с тобой соглашается.
Итак, ПС – это неграмотность грамотных людей.
Носитель ПС может быть не только актером на политической или другой сцене, но и человеком лично скромным и замкнутым. И тем не менее в своих сочинениях, в приказах, действиях, в любом сообщении с окружающим миром он бесстыдно открыт, рассказывает о себе, обнажается больше, чем требует обычай.
Итак, ПС – это бесстыдство скромных людей.
Для нас эти до-научные наблюдения очень важны, потому что глупость, неграмотность и бесстыдство – это три духовные болезни, за которыми скрываются специфически человеческие вещи: ум, грамотность (искусство чтения, понимания) и стыд. Следовательно, отличить человека с ПС от человека с разумным сознанием способен и не философ, и не психолог, а любой, кто является специалистом в одном единственном деле: быть человеком. А это ни от кого не закрыто.
Вот пример одного такого впечатления из 1917 года:
А еще я видел «большевика» – ехавшего с Демократического Совещания солдата. Я никогда не видел такой физиономии. Это ужасное – «лицо без лица», когда вы смотрите в глаза другого человека, вы встречаете упор, а тут взгляд ваш теряется, уходит в эти мутные хляби души. Я убежден, что он сумасшедший, ходящий между нами (и даже выбираемый в Демократические Совещания!) У него руки выродка или алкоголика и такие же неопределенные ужасные глаза. Старый партийный работник… Он – ни минуты не молчит. Он – всё говорит, всю ночь, металлическим, никчемным голосом, с митинговыми интонациями, побеждающими и стук колес, и все голоса. И, как многие ненормальные люди, он логичен и убедителен, но у него есть «пункт». И из этого пункта выходит основное положение. Из революции и родины он берет только революцию. Родина – звук пустой для него… Этот человек похваляется тем, что солдаты не будут воевать.Ю. А. Никольский
Подобными впечатлениями наполнены воспоминания свидетелей русских революций XX века, эпохи террора, Оттепели, Перестройки. Не забудем о таких документах, как допросы Новомучеников в советских карательных органах и переписку Новомучеников с митр. Сергием (Страгородским). Во всех этих случаях христианское сознание сталкивается с патологическим и никак не может вступить с ним в диалог.
К непосредственным, до-аналитическим наблюдениям за людьми с патологическим сознанием мы также отнесем и «богатого нищего» из стихотворения Леонида Мартынова, и воспоминания Дмитрия Шостаковича и Надежды Мандельштам, и эссе «Порабощенный разум» Чеслава Милоша, и лингвистическую хронику Виктора Клемперера, которую он вел при национал-социализме. Можно вспомнить опыт общения с людьми с патологическим сознанием в письмах Э. Фогелена и в переписке И. Ильина с И. Шмелевым, или – в недавние времена – у Ноама Хомского с Сэмом Харрисом.
Каждый из нас тоже встречал людей с измененным сознанием и мог бы добавить в общую копилку свои впечатления от диалогов с православными модернистами, магометанами, протестантами, неоязычниками.
ПС похоже и не похоже на разумное сознание
Даже вступая в бытовые контакты с носителями ПС, мы измеряем глубину различия с этими людьми, несообщения с ними, разрыва, который все же никогда не становится полным. Даже палачам мы не можем отказать в том, что они люди.
Дело в том, что ПС очень похоже на разумное сознание. Оно движется так же непрерывно. Оно тоже сложно устроено, и, насколько можно судить извне, состоит из тех же элементов. И в то же время духовное повреждение, как видно, очень серьезное. В ПС царит явный беспорядок: движется оно беспорядочно, силы души проявляют себя каждая по своей отдельной прихоти. За счет этого ПС очень похоже и в наивысшей степени не похоже на разумное.
В приведенном нами примере из эпохи Февральской революции мы видим, что непосредственно ощущаемая ненормальность ПС составлена из противоречий: лицо без лица, самоуверенность без самости. В нем непонятно как сочетаются безумие и логичность, искренность и двуличие и т.п. Мы удивляемся и не можем поверить, что такие противоречия могут происходить из одной души, из одного центра. «Нет, такого не может быть!» – думаем мы, и нам кажется, что кто-то дразнит нас, насмехается, пародируя разрозненные черты человеческого поведения.
О таком человеке говорят: «Без царя в голове». Он не владеет сам собой, и за счет этого у него больше степеней свободы, чем у человека разумного. Он весь развязан, говоря словами из комедии А. Н. Островского. В то же время он владеет собой в большей мере и иначе, нежели обычный человек. Он способен на великие дела, но только в том беспокоящем смысле, что от него можно ожидать всего, чего угодно.
Пытаясь понять такого человека, мы каждый раз испытываем, где проходит граница между человеком и не человеком, сознанием и не сознанием, сообщением и не сообщением. Это тот урок, который мы можем извлечь из исследования ПС.
Только внешность
Одно из наиболее поразительных наблюдений касается внешности носителя ПС. По видимости, такой человек обладает сознанием, то есть движется по своей воле. Он не робот и не кукла.
Мы готовы предварительно признать в нем человеческую душу, но не можем в нее заглянуть. За человеческим обликом здесь не вполне ощущаешь человеческое сознание. И ведь не скажешь, что тут тело скрывает от нас душу. Нет, тут не за телом, а за душой скрывается нечто нечеловеческое, как если бы некое существо надело на себя сознание, а не одну лишь телесную оболочку.
Наблюдающему за проявлениями ПС одновременно страшно и несколько смешно. Отсюда так много карикатур на Гитлера, Муссолини или Сталина. Носитель ПС ведет себя как пьяный, но ты-то не пьян, и поэтому наблюдаешь за его фокусами как представляемыми на сцене, понарошку.
Облик похожий на человека, поведение похожее на разумное, сознание сознательное, но лишь отчасти, – это все, с чем ты остаешься в результате общения с носителем ПС. Жизнь такого сознания – тайна, и в то же время нечто неуловимо внешнее и все-таки не связанное с пребыванием души в теле.
Ты догадываешься, что перед тобой человек, но не можешь удостовериться в том, что он обладает целым и простым сознанием. То есть ты не можешь убедиться, что носитель ПС обладает сознанием вообще, ведь ум есть сущность простая. Но и носитель ПС, в свою очередь, не то чтобы отказывается выйти к тебе навстречу. Как знать, может быть, он и не прочь, но не способен обратиться как человек к человеку.
Он демонически замкнут внутри себя, в своей душе, как в тюрьме. В своей замкнутости человек непрестанно действует, решает только те проблемы, которые созданы им самим, отвечает исключительно на те вопросы, которые ставит себе сам. В общем, ты не можешь понять: в самом ли деле он такой странный или только притворяется, чтобы тебя испугать или позабавить.
Носителя ПС легко узнать. Он сильнее волей, он быстрее переходит от мысли к действию и действует более решительно, чем обычный человек. И в то же время, его сознание явно не единое: действующие лица все время сменяют друг друга, из-за ширмы звучат разные голоса и, в том числе, голос коллектива, в нашем примере: партии.
Ты ожидал встретить обычное человеческое сознание, тот же ум, который у всех. Но слышишь то голос одинокого и несчастного лица, то шум толпы и блеяние «стада независимых умов». Перед тобой человек, управляемый как будто из единого центра. Но где этот центр, внутри или вне него, выяснить не удается.
Итак, перед нами только внешность, только плоть, но носитель ПС – это также и человек бесплотный, развоплотившийся, подвергший себя самоампутации, человек, как ментальная функция, инструмент.
Взятый отдельно, такой человек выглядит ненормальным, необычным, сумасшедшим, как Гитлер на кинопленке. Но ты осматриваешься вокруг себя, и понимаешь, что сам ты гораздо более одинок. Носители ПС совсем не одиноки в этом мире. Их много, они не считают себя ненормальными и умело находят себе подобных, сплачиваясь с ними теснее, чем это возможно для людей разумных с людьми разумными.
Ложь
Разумеется, носитель ПС сообщает ложь, то есть, собственно, не чистую ложь и не всегда одну и ту же, а смешение лжи и истины. Он излагает на патологическом языке беспорядочные, неверные, неточные, разрушительные мысли, владеющие им. Это самая заметная для внешнего наблюдателя сторона ПС: не оно мыслит, а им самим владеют его мысли, то одна, то другая.
ПС лелеет мнения, случайно приходящие в голову, любит их, но в этой любви нет закона: поочередно или вместе могут нравиться и истинное мнение и ложное.
Ложь проникает и в инстинктивные реакции, в непосредственные ощущения, в интуицию. Теперь для человека неудобное удобно, а удобное доставляет неудобства. Трудное для него легко, а легкое – трудно, непонятное понятно, а понятное непонятно. Все его реакции неправильные, неуместные, как халтура, когда человек пляшет, где надо петь, и поет там, где надо плясать.1
Носитель ПС сообщает ложь с полной искренностью, потому что это ложь не его собственная, а коллективная, и к тому же подкрепленная ложным опытом и лжеощущением. Эту ложь невозможно опровергнуть, она непобедима разумными и нравственными аргументами. С таким человеком бесполезно спорить. Вы его ни в чем не убедите, он не обучаем, у него иммунитет к истине, если она преподается отдельно от лжи.
Носитель ПС субъективно не ответственен и за свои действия тоже. Его невозможно пристыдить, потому что, совершая преступления, он повинуется голосу массы, а не своей воле.
Глупость
Ложь в патологическом сознании бережно завернута в глупость, причем в самом простом смысле: голова плохо соображает.
Прежде всего, патологическое сознание не выносит абстракции. Все отвлеченное, вроде слова «Родина» в нашем примере из 1917 года, слишком сложно для понимания. ПС обращено только на практику, в нашем случае – на революцию. Но в чем же тут непроходимая глупость? Она в том, что то же самое практически ориентированное сознание, оказывается, витает в области идеологических абстракций и с жизнью соприкасается только для того, чтобы ее разрушить.
ПС опирается на опыт, но оно же непроницаемо для опыта. Никакие факты не убеждают агитатора. Опыт, если он противоречит абстракции, отвергается могучим усилием воли. Поэтому не только в теории, но и в своей практике носитель ПС всегда ошибается. Он как врач, чье лечение хуже болезни, которую он собрался лечить.
ПС умеет притворяться сознанием, и даже, как мы видели, чем-то большим, чем обычное сознание: голосом массы. Но само притворство его не натуральное. Хочет ли ПС спрятаться, или только дразнит нас: «Врешь, не возьмешь»?
Злая воля сочетается в ПС с безвольностью, автоматизм с активизмом. Человек с ПС послушен, но склонен к бунту. Он внушаем, но неуправляем, ни на что не годен, но на все готов. Он не задумываясь разрушает традиционное общество, а в развращенном обществе идет к успеху, участвуя в борьбе за власть по всем злодейским правилам ужасной жизни. Он становится грозным блюстителем этих правил.
Обычно он – специалист в какой-то области, но его знания странным образом оказываются несущественными, маргинальными, не имеют отношения к сути дела. Его знания и умения – это только орудия для достижения иррациональных целей, как у капитана Ахава из «Моби Дика», о котором рассказчик сообщает, что все его поступки здравы, а цель и побуждение безумны.
Наконец, глупость ПС состоит еще и в том, что оно не замечает всех этих противоречий, которые говорят только об одном: душа носителя ПС умерла. Такая душа движется беспорядочно, но почему-то всегда в одном и том же направлении: прочь от предстояния пред Богом (См. Откр. 6:16).
Следующая глава: Определение. Что такое патологическое сознание
