Подскажите, пожалуйста, где прочесть о том, почему маловерующие и неверующие люди предпочитают, чтобы их считали Православными? Я понимаю, что это своего рода борьба за власть, возможность делать в Церкви что угодно. И понимаю, что власть сама по себе приятна и желанна. Но кажется странным, почему привлекает власть именно в Церкви. Это случайность, что было выбрано именно Православие, а не какой-то земной институт для самоутверждения? Из-за того, что я не понимаю, какая выгода модернистам походить на Православного, не могу побороть свою чрезмерную доверчивость.
Ваш вопрос глубокий и сложный. К ответу на него придется подойти с разных сторон.
Для начала я признаюсь, что считаю модернистов неверующими.
Из этого следует, что им должно быть совершенно все равно, где проявлять свою волю к власти, но притворяться христианами им должно быть труднее всего.
На самом деле все обстоит гораздо хуже, то есть еще более противоестественно. Модернисты не свободны в своем выборе, но притворяться православными им совсем не трудно.
Во-первых, только кажется, будто люди свободно выбирают свои заблуждения. На самом деле, именно в этом они совершенно не свободны. Православный модернизм – это идеология и структура сознания, то есть вариант какой-то одной главной духовной болезни и комбинация нескольких болезней. Структуру сознания выбирают всегда несвободно и всегда ради того, чтобы поработить себя стихиям мира сего.
Во-вторых, неверующим давно (примерно 120-140 лет) приготовлено место в Православной Церкви. Над этим поработали несколько поколений модернистов, которые выступают как своего рода “спасители” неверующих (см. Ин. 14:3). В результате, сегодня в Церкви неверующие и маловерующие встречают радушный прием, пожалуй, более радушный, чем верующие.
Несвободны модернисты и в том, что непременно исповедуют культ успеха. Они знают из Евангелия, что христиане не заражены волей к власти. Поэтому модернисты рассчитывают на легкую победу. В борьбе за Церковную власть они могут столкнуться только с себе подобными, а с ними они всегда договорятся, объединившись в борьбе против Православия.
Как узнать, что думают модернисты?
Я сказал, что вопрос нашей читательницы сложен. Прежде всего, непонятно: каким способом мы можем узнать, почему модернисты приходят именно в Церковь?
Спрашивать у них самих – бесполезно. Модернист общается с миром на патологическом языке, а внутри себя пребывает в непроглядном самообмане.
Снаружи ложь, внутри самообман. И как нам после этого понять то, что модернист сообщает нам о своих мотивах, если он даже согласится рассказать?
Мы могли бы применить метод интроспекции, представив себя на месте модернистов. Это, однако, нам запрещено, так как представить себя модернистом – значит стать им. Модернизм ведь только кажется. Он есть то, чего на самом деле нет.
Значит, для ответа на занимающий нас вопрос понадобятся свои приемы. Начнем с классификации.
Классификация
Мы уже классифицировали православный модернизм как разновидность идеологии, то есть религии самоспасения.
Перед нами не нейтральная позиция “вне Церкви”, а враждебная, антагонистическая, антихристианская. Представители идеологии могут выдавать себя за христиан только потому, что их сознание тотально фальсифицировано, как следует из определения.
Следовательно, в мотивах модернистов мы не найдем ничего разумного, а только ложь и обман, но в этом и будет состоять все истинное знание о них.
Аналогия
Затем мы прибегнем к методу аналогии, сопоставив модернистов с древними гностиками. Гностики, согласно Льву Тихомирову, объединялись двумя элементами: «1) неспособностью перестать быть язычниками, 2) непременным желанием связать себя с Христианством».1[2, p. 189]
Изучая православный модернизм, мы видим, что здесь происходит нечто похожее.
Опять же, не стану притворяться, будто понимаю, зачем это нужно гностикам и модернистам. Могу лишь предположить, что их привлекает запах смешения, в данном случае смешения самого страшного: Церкви и мира, священного и несвященного.
Наука о больном сознании
Последним методом мы назначим науку о духовно больном сознании.
Эта наука сообщает нам, что больное сознание не едино, а раздвоено на управляющую и управляемую часть. За счет этого больное сознание может становиться православным (субъективно), чтобы вредить Православию (объективно).
Модернист о себе думает как о православном, и в этом он обманывает себя.
При этом он ненавидит Православие, каково оно есть на самом деле. Ненавидит он по-настоящему, но это есть сама большая ложь: бунт против Христа.
Плохая вера
Наука о больном сознании дает нам еще один полезный аналитический инструмент: понятие о “плохой вере”.
Если излагать совсем просто, то “плохая вера” состоит в том, что люди не веруют в Бога, но верят, что веруют.
Разница принципиальная:
- истинная вера утверждается не на себе, а во Христе, на Том, в Кого верует;
- “плохая вера”, напротив, основывается на вере, как психическом процессе, и на связанных с ним ощущениях (тоже ложных).
“Эти люди больны, – скажете вы., – Они достойны жалости”.
Дальнейшее исследование показывает, что плохая вера – это аватара всемогущества. Модернисты не просто борются за власть в Церкви. Ими владеет ничем не утолимая воля к власти, борьба за возможность делать в Церкви что угодно, как справедливо пишет наша читательница. Они хотят творить что попало, а не что-то определенное: у них нет никакого интереса к духовным вопросам.
Выводы
Теперь, когда мы осветили предмет с разных сторон, можно перейти к выводам.
Модернисты хотят стать православными
Мы не станем отказывать модернистам в том, что они – православные по крещению и члены Церкви. Мы не станем оспаривать даже того, что они хотели стать православными.
Говоря так, мы не делаем никакой уступки духовным болезням, владеющим душой модерниста.
Теперь мы можем умозаключить, что больное сознание избирает свое направление всегда с ложной мотивировкой. Если оно содержит истину, то в неправде (Рим. 1:18). Вот почему православные модернисты становятся православными и врагами Православия. Больше того: и то, и другое они делают сознательно.
Уклонения бывают не к злу, а злые
Кажется, что мы спускаемся все ниже, во тьму лжи, притворства и обмана. На самом же деле, мы идем к большей ясности, и поэтому подходим к важной и общей истине:
- зло не существует,
- поэтому человек уклоняется не ко злу,
- но подлежит осуждению, потому что его уклонения злые:
Ибо уклонения бывают не к злу, а злые, то есть не к злым природам, но злые потому, что происходят вопреки порядку природ от высочайшего бытия к низшему… И гордость есть порок не дающего власть и не самой власти, а души, которая имеет превратную любовь к своей власти, презрев более справедливую власть сильнейшего. Поэтому, кто имеет превратную любовь к благу какой-либо природы, тот, хотя бы и достиг его, делается сам злым при обладании благом, и несчастным, как лишившийся лучшего блага.2
Модернисты хотят остаться прежними
Мы выяснили, что модернисты хотят измениться, стать православными, новыми людьми по образу Христову (Еф. 4:24), но остаться прежними, ветхими людьми.
На первый взгляд, это выглядит какой-то потрясающей наивностью: совместить в себе нового человека и ветхого, и рассчитывать, что этого никто не заметит или что кто-то этому порадуется. Это, однако, не наивность, а демоническая дерзость.
Тайна модернизма
Сколько бы мы ни описывали факты и процессы, мы не поймем, почему модернисты притворяются православными, пока будем пытаться понять их по-человечески.
Здесь, можно сказать, кроется “тайна” модернизма: единственное, что в модернизме непонятно. Но что это за тайна? Чья же это тайна?
Модернисты хотели бы скрыть свое нечестие под тайной беззакония (2 Фес. 2:7).
