Протоиерей Чаплин в очередной раз расписался в своей готовности на диалог с кем угодно и с неизменно невразумительными целями. Так ранее заявлял он о необходимости диалога с украинскими националистами, как говорил о сохранении якобы “христианского характера” нацистской Украины. Как приписывал протоиерей Чаплин всем украинцам – от коммунистов до «Правого сектора», от самых левых до самых правых — верность христианским ценностям.
В данном случае, выступая 30 августа в программе «Комментарий недели» телеканала «Союз» протоиерей Чаплин призвал к прекращению огня и диалогу.
При этом протоиерей Чаплин не постыдился утверждать, что Патриаршее поздравление вождя украинской хунты Петра Порошенко с “Днем независимости Украины” является – ни много, ни мало – традиционным. Почему бы тогда столь же “традиционно” не поздравить с “независимостью” Абу Бакра аль-Багдади, лидера террористического Исламского государства, возникшего практически одновременно с новым режимом на Украине?
Далее протоиерей Чаплин многократно повторяет: “прекращение огня жизненно необходимо”, “диалог нужен, диалог необходим”. Какой же диалог нужен о. Чаплину? Всё тот же предательский диалог между теми, кто совершенно по-разному воспринимает будущее Украины, ее отношения с Западной Европой, Соединенными Штатами, ее отношения с Россией, с Беларусью.
Согласно о. Чаплину, диалог нужен, чтобы люди, имеющие диаметрально противоположные позиции, все-таки научились жить вместе и вместе принимать важнейшие решения.
Далее о. Чаплин предлагает вариант такого диалогического настроения на своем собственном примере. Он вспоминает знакомых ему с детства львовских укронацистов, или как он их именует “настоящих патриотов Украины”:
Я прекрасно понимаю этих людей, которые всегда стремились к свободе, к самостоятельности, к независимости от польского или московского влияния. Я понимаю чувства людей, которые пережили в своих городах и селениях, в своих семьях депортации советского периода, жесткое давление на любое национальное движение. Мне близки и симпатичны чувства этих людей.
Упоминает о. Чаплин и о тех знакомых ему в юности жителях УССР, которые чувствовали себя частью единого народа с народом России. Они тоже, по отзывам о. Чаплина, люди неплохие, поскольку относились к молодому христианину из Москвы очень по-доброму.
Вывод?
Значит, при всей этой разнице, при всей чудовищной разделенности, которая сегодня возникла из-за пролития крови, нужно все-таки постараться найти путь друг ко другу и понять: да, мы разные, да, есть разное понимание патриотизма, но, тем не менее, в большинстве своем речь идет о православных христианах, о чадах одной Церкви. И значит, нужно научиться разговаривать и жить вместе.
Почему именно православные должны разговаривать и жить дружно с врагами России и русских, о. Чаплин не объясняет. Зато как знакомо звучит у о. Чаплина мотив из известной модернистской оперы “Великая дружба”:
Нужно понять, что можно быть православным христианином и при этом иметь отличающуюся от другой части православных христиан политическую позицию.
То есть желание отделиться от России и уничтожить или изгнать всех русских, запретить их язык, – это теперь называется “политической позицией”.
Самое важное, отмечает, наконец, протоиерей Чаплин:
Очень важно, чтобы мы действительно поняли: да, православный христианин может быть патриотом Украины, который считает очень важным сохранение целостности своего государства, который считает свое дело правым. Но точно так же православный христианин, живущий на юге или на востоке страны, может совершенно справедливо хотеть сохранения связей со своими родственниками, с близким ему народом по другую сторону государственной границы, без каких бы то ни было чрезмерных барьеров, в том числе экономических, и хочет, чтобы его взгляд на будущее Украины был услышан в ходе общенационального политического и общественного процесса.
Вот тут мы уж совсем не можем согласиться с о. Чаплиным. Если и достигнуто какое-то безусловное благо в ходе страшных боев 2014 года, в пламени Одессы, так это осознание того, что православный христианин не может быть патриотом нацистской Украины.
Впрочем, о чем мы говорим, если о. Чаплин завершает свою речь вполне националистическими призывами, которые не оставляют места для русских на территории Украины:
Украина, как представляется, имеет огромный потенциал будущего как христианская страна, способная иметь влияние на политику Европы и мира, на все события, происходящие в Европе и мире именно с точки зрения христианского мышления и христианского образа действия. И, может быть, потому ее сегодня и атакуют с разных сторон, что боятся самоосознания украинцами себя христианской нацией и действия народа страны как христианского народа… Христианская Украина, бесспорно, имеет будущее, великое будущее.
Внутренний диалог внутри сознания о. таким образом завершается вполне однозначным выбором самостийного и отдельного от исторической Руси пути для Украины. Такой путь может быть только антиправославным и антирусским.
