Протопресвитер Михаил Помазанский (+1988 г.)

Автобиография о. Михаила Помазанского

Родился я в 1888 году.

Происхожу из старого поколения русского духовенства, точнее сказать – западнорусского духовенства, как уроженец Волыни. Представляю собой воспитанника духовной школы, низшей, средней (духовной семинарии в Житомире, в период епископства там преосв. Антония Храповицкого, оставившего в моем сердце следы своего широкого общественного, умственного и нравственного влияния) – и высшей школы, Киевской Духовной Академии (1908-1912 г.), старейшей среди высших школ России, давшей нам пять святителей, прославленных как святой Русской церковию, а для меня близкой хотя бы уже потому, что за сто лет до меня имелся в ней студентом, судя по спискам, мой однофамилец. Там же в Киеве прошел высшие одногодичные Педагогические Курсы при Управлении Киевского Учебного Округа. После краткого опыта деятельности на противосектантском миссионерском поле, на всю жизнь привязавшего мое усердие к изучению текста новозаветного священного Писания, – я был преподавателем Калужской Духовной Семинарии, что совпало по времени с началом и продолжением первой великой войны (1914-1917 г.).

Революция и в связи с нею закрытие духовных школ вернули меня на родину, на Волынь, а возникновение самостоятельного государства Польши внедрило мои родные места в границы Польши.

Продолжительное время там я занят был педагогической деятельностью в сохранившихся русских учебных заведениях. В 1936-м году я получил сан священства и был принят в клир Варшавского кафедрального собора, с получением впоследствии звания епархиального миссионера. Военные события 1944 года привели нашу семью к эмиграции на Запад и 4-летнему пребыванию в Германии (Менхегоф, Шлейсгайм, Мюнхен). Затем последовал переезд в США (1949 год, август), где преосв. Владыка Виталий (некогда известный церковно-общественный деятель при Почаевской Успенской Лавре, а потом в Владимирова в Словакии) предложил мне участие в деле преподавания в организованной им Свято-Троицкой Духовной Семинарии при Св.-Троицкой обители в Джорданвилле, штате Нью-Йорк, где я остаюсь до сего дня.

Я женат на дочери священника Вере Феодоровне Шумской, имел семью.

Деятельность моя, кроме посильного исполнения священнического долга и обязанностей преподавателя в русских учебных заведениях, заметнее выразилась в церковно-литературной области. При окончании Духовной Академии я писал, как работу “кандидатскую”* на тему “О богослужебных особенностях Западнорусской Церкви, по печатным богослужебным книгам 17-го века”**.

Мне принадлежали многочисленные статьи по богословским вопросам и на церковные темы в разных повременных изданиях в период от 1936 года до 1944 в Польском государстве (в еженедельнике “Слово”, изд. Варшавской митрополии, “Воскресное Чтение”, большая работа в “Вестнике православных богословов” в Польше. В годы 1946-49 я имел непосредственное участие в издании Церковного журнала “Церковная Жизнь”. В США статьи в “Православной Руси”, “Православной Жизни”, в журнале “Православный Путь” – издательства Св.-Троицкой обители и ряд отдельных брошюр. Большая часть моих статей, писанных в США, вошла в два сборника под общим заглавием: “О жизни, о вере, о Церкви”. Данная книга: “Православное Догматическое богословие (в сжатом изложении)” составлен был для пользования учащимися в первом году моего преподавания этого предмета в Св.-Троицкой Духовной Семинарии.

Протоп. Михаил Помазанский

1981 г., июнь

* кандидатскую – имело значение “пробную, начальную для дальнейших занятий в этой области церковной”.

** В 17 веке в Западной Руси, находившейся в пределах польского владычества, существовало до десяти типографий, из них несколько примитивных, где печатались церковные книги, и в текстах этих изданий было значительное разнообразие. Оно явилось естественным следствием периода “рукописной церковной книги”, подобное тому, что было и на Руси Московской. И здесь, в западной части, явился опыт установления однообразия церковных текстов посредством перевода на славянский язык греческих книг церковных, появившихся в печатном виде в образцовом внешнем виде. То были издания греческой эмиграции, обосновавшейся в Италии, после захвата турками Константинополя, издания Венецианской типографией. Эта работа начата была в Галиции (Стрятин и Львов) и была воспринята Киевом. Она потом принята была и типографией Московской, хотя был момент, когда западные книги были торжественно сожжены в Москве на площади в том же 17-м веке. (При революционном перевороте в России той же участи подверглась, несомненно и моя эта рукопись, вместе с другими материалами академических архивов).