В предыдущей статье мы дали такое определение:
Политика правды есть повиновение Божественному закону в делах человеческих, справедливое действие ради общественного блага.
Мы внесли также важное уточнение.
В наше время политика правды – это действие ради общественного блага в таком обществе, которое не понимает своего блага.
Теперь перечислим признаки политики правды и расскажем о некоторых из них.
Свойства политики правды
- Политика правды несовершенна в своих действиях, но их доводит до совершенства Христос.
- Христианство предполагает политику правды, но смотрит на нее свыше.
- Политика правды необходима. В ней есть закон для всякой души, но не все ему следуют.
- Политика правды скромна, знает свое место, но в ней происходит все важное в мире и в душе человека.
- Она ничего не меняет, но не бездействует.
- Бессильна, ее голос неавторитетный. Для нее не все проблемы разрешимы.
- Политика правды сильна, но не своей силой.
- Это политика без поражений.
- Не мыслит и не говорит ничего нового.
- Она разумна, знает правду и знает правильные пути к правде.
- Видит действительность такой, какова она есть. Мыслит и говорит всю правду, без изъятий.
- Она безошибочна и по-человечески ошибочна.
- Ей свойственен моральный расчет, она учитывает последствия своих действий. Это этика ответственности, а не убеждения.
- Политика правды не рассчитывает на успех. Это не программа действий, а цепь разумных и нравственно ответственных поступков.
- Не нацелена на результат, полезный в настоящих условиях. Если общество духовно больно, то Православие никак не может способствовать миру в обществе, его материальному преуспеянию, повышению настроения.
- Нацелена на правду, то есть на результат, но не тот, которого обычно ждут от политики.
- Политика правды не видит зла в страдании, в претерпевании.
- Она не уходит от преследования. Она любит свою участь.
Мы ничего не меняем в Церкви и мире
Служители правды ничего не восстанавливают в прямом смысле слова. Они ничего не возрождают и никуда не возвращаются. Христианин остается в той точке истории, куда его поставил Господь.
В частности, это значит, что антимодернизм, пусть самый мощный и лучший, это не таблетка от модернизма.
Сергианство, нравственный монизм профессора Осипова: все это не поддается излечению человеческими силами.
Кажется так, что модернисты все время что-то делают, а мы сидим сложа руки. Мы смотрим на них со стороны и видим, что они ничего не делают, а суетятся (2 Фес. 3:11).
Если мы правильно говорим и действуем, это значит только одно: что мы не модернисты. У нас свои дела, а у них свои, отдельные.
Ничего нового
Политика правды не делает ничего нового и ничего нового не принимает. Она несовременна.
Мы боимся что-либо менять вокруг нас, потому что рассуждаем о мире, каков он на самом деле. Мы видим, насколько мир сложно устроен, и опасаемся, изменив малое, изменить многое и великое.
Политика правды не боится говорить банальные истины, но они банальны только для тех, кто в них не верит. Христианин говорит с верой, как слова Божии (1 Петр. 4:11).
Политика правды бессильна
В отличие от политики силы политика правды не всесильна и не представляет себя таковой.
Для политики правды не все проблемы разрешимы. Всемогущ Один Бог, Творец и Промыслитель. Политика правды это неизменно помнит, то есть видит всю действительность, а не только ее часть.
Ее голос неавторитетный и ничем не выделяется из общего шума. Его можно услышать только умом, а не ухом.
Голос политики правды не громче и не слаще, чем голос политики силы, но он не слишком тих и неблагозвучен. Голос правды – человеческий голос, не искаженный модуляциями. Он не подкреплен ничем, кроме веса самой истины, и этого ему довольно.
Можно ли сказать, что политика правды совершенно бессильна и беззвучна? Нет, она только кажется бессильной по сравнению с политикой силы.
Политика правды в чем-то сильна, в чем-то бессильна. Это опять же всего лишь человек, но человек предстоящий пред Богом.
Политика правды вся устремлена к правде и не думает о своей силе или бессилии. Она сильна не своей силой.
Политика правды скромна, знает свое место
Политика правды знает свое место в порядке бытия и в благодатном порядке, в Церкви. Всюду она занимается своим делом, не преступает своих пределов.
Как политика, политика правды знает свое подчиненное место правде догматов и заповедей. А если не знает, то превращается в светский нонконформизм, диссидентство.
Она знает, что такое справедливость и служит ей. Следовательно, политике правды до всего есть дело и на все есть уместный ответ.
Нас всё касается, но от нас ничего не зависит. Надо всячески ограждаться от мнения о том, что от тебя зависит судьба Русской Церкви, России или Белоруссии, США или западной цивилизации.
Политика правды действует неизменно скромно. Ей нет нужды выходить за пределы человеческих возможностей. Ее решения исправляют положение не полностью, а как бы отчасти. До совершенства и полноты эти действия доводит Господь наш Иисус Христос.
Так Новомученики и исповедники Российские не спасли Церковь,но угодили Богу. И этим они отличаются от сергиан, которые совершили великое дело «спасения Церкви», но прогневили Бога.
В глазах политиков силы скромность правды выглядит заносчивой, прибежищем гордецов и чистоплюев.
Гордость политики правды
Нам, действительно, нужна вся правда. И мы знаем, что для этого нужно многое и далекое от нас: мудрость, знание, мужество, любовь к истине.
А полуправда была бы полной неправдой, как ослабленное Христианство вовсе не является Христианством.
Правда стоит одна-одинешенька, и ее не поддерживает никакая сила. Если она гордится, то не собой, а это крайне неприятно для представителей политики силы.
Да зачем она вообще нужна: правда, вся правда, а не ее удобная половина? В быту вся правда не нужна, как не нужна и полная честность. Она не вмещается в обыденную жизнь, потому что эта такая жизнь. Она вмещается только в жизнь духовно христианскую.
Еще более раздражает политиков силы то, что политика правды – это
политика без поражений.
Политика правды является настоящей политикой, и в то же время она есть норма, закон, правило. В ней правомыслие соединилось с праводеланием. Это хождение пред Богом (Быт. 5:24).
Благодаря этому политика правды не терпит поражений. Она всегда существует как правило, хотя бы ему никто и не следовал сию секунду.
Христианин всегда устремлен умом к правилу, которое содержит всю истину.
С другой стороны, политика правды по-человечески ошибочна, она несовершенна в своих достижениях. Ее ошибки по Своей милости исправляет Бог и Промыслитель.
Политика правды не имеет ничего общего с политикой мнений, пусть даже верных. Здесь важнее знать правило, чем достичь своих целей.
Может сложиться такое положение, когда ничего разумного сделать нельзя. И такая ситуация складывается все чаще.
Политика ответственности
Политика правды отказывается считать благом любое движение и действия и злом – бездействие.
Христианин знает, что его действия вызывают цепь следствий, и то, что он несет ответственность за них пред Богом.
Мы не можем оправдываться тем, что хотим только хорошего. Хотеть хорошего мало. Такие желатели добра всегда находятся, вроде старых и новых печальников о кощунниках и бунтовщиках.
Надо бы сначала узнать, каково это хорошее, а потом уже призывать к милосердию. Иначе делая милость одному, ты совершаешь жестокость к другому, жалея преступника, убиваешь невинного.
Возьмите, например, Церковную реформу в Русской Православной Церкви.
Надо хорошо знать, что она действительно происходит. И когда видишь творящиеся безобразия, надо повторять себе, что Церковная реформа проходит давно, более ста лет. И совершается она по безумному плану реформаторов и стихийно, по логике человеческих страстей, то есть под влиянием не только иерархии, но и развращенного церковного народа.
Из этого вытекает, что невозможно противодействовать реформе с помощью открытых писем, сбора подписей, митингов и мирянских организаций.
Практика всегда ведет к компромиссу и к поражению. Но в данном случае она и бессильна, если мы правильно заключаем, что Церковная реформа происходит от утраты веры. Христианство незаметно удаляется от людей, и мирянские бунты едва ли смогут этому помешать.
Политика правды не уходит от преследования
Политика правды не уклоняется от неразрешимых в человеческом смысле проблем. Она видит бедствия человечества, претерпевает их вместе со всеми и ожидает их разрешения Самим Богом. В этом смысле она любит свою участь.
Отказываясь уклоняться от преследования, от общих всем условий человеческого существования, политика правды оказывается гонимой.
В ее непротивлении есть предел, бедствиям есть конец, и он не во власти людей и обстоятельств.
Поэтому мы говорим всесильным ныне гностикам: делайте с нами что угодно. Да, мы здесь никто и мы нигде, но есть нечто более страшное, чем быть нигде. Гораздо страшнее компромисс, создающий магических посредников между правдой и ложью.
Христианин, как представитель политики правды, не может приспособиться к беспорядку. Он сделался негодным для мира, он всегда как кость в горле.
Христиане – самые совершенные граждане. Они подрывают существующий строй, если он основан на лжи. Каждый христианин – самовластный «тиран», сохраняющий лояльность нездешнему строю.
В следующей статье мы обсудим, как мыслит и говорит политика правды. На будущее нам останется рассмотреть возражения против политики правды.
14 Responses
Да.
Можно ли сказать, что политика правды – это жизнь по совести?
В том числе и это, но тут имеется в виду совесть судящая, а не гибкая совесть современного человека. Нужна такая совесть, которая ставит человека пред Богом.
Роман называет политикой правды только Христианскую реакцию на дела града земного.
Эта реакция бывает Богоугодной только если человек бережёт совесть во Христе и перед собой и перед ближним.
В противном случае Бог отступит от него и не даст вовремя и правильно отреагировать на дела мира сего.
Выслушаем сущность всего: бойся Бога и заповеди Его соблюдай, потому что в этом все для человека. (Еккл. 12:13)
Учитывая особенности современной политики, ее принципиальное несовершенство (усиливающуюся с каждым годом политическую деградацию) Ваши тезисы, Роман, выглядят как… христианский анархизм. Потому, что если воспринимать только идеальную с т.з. христиан политику — политику, повинующуюся Божественным законам, – понятно ведь, что это утопия, построение такого рода политики маловероятно. Следовательно позиция христиан всегда будет против любого политического строя.
Политика это участие гражданина в суде и власти, это справедливое действие ради общего блага. Такое действие возможно в любых условиях, и значит такая политика возможна.
Самое сложное это определить, что такое справедливость. Заключается ли она в самом этом определении, в том смысле, что справедливость это и есть такое действие, которое ведет ко всеобщему благу? И что такое благо? Хороший уровень жизни? Как воспринимать тогда христианскую установку на аскетизм, отвержение земных благ? То есть как вообще политическая справедливость соотноситься со специфически христианским мировоззрением?
Справедливость это приверженность правде. Это русский перевод славянского “истинен”. Мф 22:16.
При чем тут уровень жизни?
Справедливо не поклоняться ложным богам, например. И Христиане отказывались из чувства справедливости. Это как раз и есть политика правды, хотя Христиане были безвластны. Но не настолько, чтобы ими пренебрегали и не замечали, когда приносили жертвы идолам. Раз требуют, значит признают за тобой власть это сделать. А у тебя есть власть отказаться.
Что тут непонятного?
Возможно, привязка понятия справедливости к уровню жизни через чур прямолинейна, но, вместе с тем, мне представляется, что она связана с человеческим эгоизмом.
Справедливость нужна тогда, когда отсутствует альтруизм.
Справедливость не равна любви к ближнему (Христианству). Мне так кажется. Справедливость – это некое политическое, консенсуальное понятие, надындивидуальное. А Христианство это индивидуальное действие, которое складывается в общий результат или не складывается. Важен вектор. Он же – результат.
Да нет же, Евгений!
Не надо придавать старому русскому слову справедливость марксистского значения.
Выражения: ” справедливости ради надо заметить “, “надо отдать ему справедливость” и тому подобные – раскрывают его значение. Это не социальная и не классовая “справедливость”, гностическая мечта революционеров. Это праведность, правда, правый суд, любовь к истине в душе человека. Вот что такое справедливость. Это добродетель Христианская, а не мнимое равенство неравных. И не равенство в распределении земных благ. Это защита беззащитных. Это обличение лжи и клеветы.
Чем обличение отличается от суда (“не судите, да не судимы будете”)? Можно ли заменить в этой фразе “не судите” на “не обличайте”)
Нельзя. Сперва идет суд, над чем-либо, согласно ли это с Божественной Правдой или нет. Если же несогласно, тогда обличение вещи или поступка как лжи и греха.