Розанов Василий Васильевич

(1856-1919) – крайний модернист, аморалист, антихристианин.

Окончил историко-филологический факультет Московского ун-та (1882).

Работал учителем. С 1893 г. – в Санкт-Петербурге, где устраивается на работу в Государственный контроль. К этому периоду относится начало журналистской карьеры В.Р., которую он начал под влиянием почвенника Н.Н. Страхова, сочинений Ф.М. Достоевского и др. В.Р. являлся автором ряда консервативных изданий: “Русское обозрение”, “Русский вестник”, “Московские ведомости”. Кроме того его статьи появляются в “Вопросах философии и психологии” и “Биржевых ведомостях”.

Был постоянным сотрудником суворинского “Нового времени” с мая 1899 по 1917 г. Одновременно В.Р. под псевдонимом “В. Варварин” сотрудничал в либеральном “Русском слове”, куда устроился по протекции Г.С. Петрова. Здесь В.Р. развивал идеи, совершенно противоположные нововременским.

По словам В.Р., он любил одновременно во многих органах сотрудничать: “одна часть души пройдет у Берга”… Мне ужасно надо было, существенно надо протиснуть “часть души” в журналах радикальных. В консервативный свой период, когда, оказывается, все либералы были возмущены мною, я попросил у Михайловского участия в народническом “Русском богатстве”; я бы им написал действительно отличнейшие статьи о бюрократии и пролетариях (сам пролетарий — я их всегда любил). Михайловский отказал, сославшись: “Читатели бы очень удивились, увидав меня вместе с Вами в журнале”. Мне же этого ничего не приходило в голову.

В.Р. был одним из учредителей Религиозно-философских собраний 1901-1903 гг., где развивает аморальные и антихристианские идеи в докладе “Об основаниях церковной юрисдикции, или О Христе — Судии мира”. Публиковался в журнале РФС “Новый путь” (редактор П.П. Перцов). Член Религиозно-философского общества, где читает в 1907 г. свой доклад “Об Иисусе Сладчайшем и горьких плодах мира”.

В 1903 г. консервативный публицист М.О. Меньшиков раскрывает псевдоним протоиерея А.П. Устьинского, письма которого Розанов печатал за подписью: “прот. А. У-ский”. За это участие в проповеди аморализма А.П. Устьинскому было запрещено печататься, вести переписку с Розановым (чего он не исполнил) и он был заключен на три месяца в монастырь для покаяния.

События революции 1905-1907 гг. В.Р. освещал в “Новом времени” как монархист и черносотенец, а в других изданиях объявлял революцию “новым христианством”, а ее деятелей — “тихими ангелами”.

В ноябре 1905 г. В.Р. принимает участие в “дионисической мистерии” – кощунственной пародии на Причастие – инициированной В.И. Ивановым на квартире Н.М. Минского.

В ответ на клевету В.Р. в адрес Церкви св. прав. Иоанн Кронштадтский пишет 15 августа 1908 г.: Господи, запечатлей уста и иссуши пишущую руку у В. Розанова, глаголящего неправильную хулу на Всероссийский съезд миссионеров.

В 1909 г. Комитет по делам печати постановляет уничтожить книгу В.Р. “Русская церковь. Дух. Судьба. Ничтожество и очарование” на том основании, что содержание книги заключается, с одной стороны, в целом ряде весьма разных нападок на русскую Церковь, с другой – в совершенно отрицательной критике христианского вероучения. Рассматривая вопрос о влиянии Церкви на жизнь русского народа, автор категорически утверждает, что влияние это в общем было весьма вредное. Особенно вредным оказалось оно в отношении к семейной жизни русского народа. Это атеистическое сочинение, однако, было опубликовано, хотя и с исключением некоторых фрагментов.

В 1911 г. будущий священномученик Гермоген, тогда епископ Саратовский ходатайствует перед Святейшим Синодом о предании явного еретика Розанова анафеме. Согласно докладу сщмч. Гермогена, В.Р. воспевая гимны “священным блудницам”, проповедует разврат, превозносит культ Молоха и Астарты, осмеивает евангельское учение о высоте девства, восхваляет язычество с его культом фаллоса… извращает смысл монашества и клевещет на него и издевается над духовенством.

В 1914 г. со скандалом исключен из Религиозно-философского общества.

В связи с патологическим двурушничеством и внеморальностью В.Р. в его модернистском окружении обсуждался вопрос о его вменяемости, о его подсудности требованиям религии, здравого смысла и приличий.

Сам В.Р. пишет: Идея “закона”, как “долга”, никогда даже на ум мне не приходила. Только читал в словарях на букву Д. Но не знал, что это, и никогда не интересовался. “Долг выдумали жестокие люди, чтобы притеснять слабых. И только дурак ему повинуется”. Так, приблизительно… Только всегда была у меня Жалость. И была благодарность. Но это как “аппетит” мой; мой вкус. Удивительно, как я уделывался с ложью. Она меня никогда не мучила… Так меня устроил Бог.

З.Н. Гиппиус утверждала, что упреки в цинизме; справедливые — и глубоко несправедливые, ибо прилагать к Розанову общечеловеческие мерки и обычные требования по меньшей степени неразумно. Он есть редкая личность, но, чтобы увидеть это, надо переменить точку зрения… Бесполезно упрекать Розанова во “лжи”, в “безнравственности”, в “легкомыслии”. Это все наши понятия.

Воспитанный в революционно-демократическом духе, В.Р. был и оставался всю жизнь вульгарным материалистом. Духовным отцом В.Р. был В.Г. Белинский, “Литературные мечтания” которого были первой книжкой, открывшей В.Р. “духовную родину”. Он также читал Д.И. Писарева, Н.А. Добролюбова, западных материалистов и позитивистов Милля, Фохта, Бокля, Бентама, Лассаля.

В сер. 1890-х г. В.Р. переживает внутренний слом, который приводит его к полной нравственной аннигиляции: признанию связи пола с Богом. Первой публикацией в этом направлении была статья “Брак и христианство” (1898 г.). Для Р. пол в человеке – зиждительное лицо, в соответствии и противоположении верхнему, логическому лицу… Для разума он и не определим и не постижим: но он Есть и все Сущее – из Него и от Него. Это неизбежно приводит его к отречению от Христианства, и – к одобрению “юдаизма”, как он это называл, и древних солярных религий. В.Р. утверждал, что Христианство разрушило сущностную связь человека с Богом, поставив на место жизни — смерть, на место семьи — аскезу, на место религии — каноническое право, консисторию и морализирование, на место реальности — слова.

Как излагает умонастроение В.Р. его друг П.П. Перцов: Он удовлетворяется простым посюсторонним, земным человечеством. Его влечет лишенное всякой “цели”, почти позитивное упоение игрою быта, заслоняющее от него бездну и создающее “жизнь” в переливах цветов на поверхности.

В ходе Религиозно-философских собраний 1901-1903 гг. В.Р. утверждал, что идеал Христианства выражен в монашестве, и поэтому Христианство должно быть отвергнуто. Соглашаясь с этим утверждением по существу, модернисты участники Собраний развивали мысль о том, что идеалом является не монашество, а вовлеченность христиан в дела быта.

Сам В.Р. утверждает, что после апостасии человек стал для него религиозной вещью, святым существом, вечно бредящим о небесном. В этой характеристике точно ухвачено сочетание позитивизма с иррационализмом. Творчество В.Р. в целом есть абсурдное восстание слепой материи против всякой объясняющей и истолковывающей идеи.

В.Р. считает основной заповедью Божией “плодитесь и размножайтесь”, осуществляя подмену Царствия небесного земным общением. Таковая подмена равнозначна прямому восстанию против Христа. Так, в августе 1918 г. он пишет Э. Ф. Голлербаху, что “Апокалипсис нашего времени” есть “Опавшие листья” — на одну определенную тему — инсуррекция против христианства.

В своем мировоззрении В.Р. сочетает русский “нигилизм” с почвенничеством (Ф.М. Достоевский, Н.Н. Страхов). Результатом был резкий феноменализм, вплоть до устранения собственной личности “Розанова”, с которым случаются эти разные вещи.

Феноменализм и антитеоретизм В.Р. особенно резко выразился в ходе Религиозно-философских собраний 1901-1903 гг. Представители Церкви, в том числе даже модернисты типа о.С. Соллертинского, В.А. Тернавцева, Антонина Грановского, ссылались в споре с Р.В. и Д.С. Мережковским на норму: каноны, заповеди, догматы. Но для Р.В. и Мережковского норма не существует. Как отвечал Мережковский: Розанов не сомневается, что “номинализм” церкви благожелателен к браку, но он сомневается, чтобы “реализм” церкви был к нему благожелателен. Церковь реально – неблагожелательна.

И действительно, против Христианства Р.В. выдвигал не теоретические возражения, а перечислял разрозненные и спорные факты несчастливых и неравных браков, расторжения незаконных и непризнания невенчанных браков, имея в виду, конечно, свой собственный незаконный второй “брак”. С одной стороны, у него это является рудиментом атеистической пропаганды. Но этим атеистическим приемам Ф.М. Достоевский в своих сочинениях придал, как ему казалось, новый смысл – уже религиозный. На самом же деле это утверждение феноменализма, когда Богу невозможно простить “слезинку ребенка”. Поэтому и В.Р. во вполне понятном и приемлемом смысле для других модернистов излагает лишь единичные факты. Но ведь Церковь знает объяснение и этому единичному факту, но в рамках логики антитеоретизма Церкви не дают вообще ничего объяснить. Поэтому даже один факт несправедливости ставит перед Христианским законом требование – самоустраниться, исчезнуть.

Крайний адогматизм – безразлично почвеннический или революционно-демократический – ставит все на почву “живой жизни” с ее переменчивыми радостями и огорчениями. Религия и всякое упорядоченное соображение отвергаются во имя свободной игры мыслей и страстей. Разумеется, этим устраняется всякое духовное измерение. Остается лишь праздная философия под старым именем “догматического богословия” и практическая жизнь. Р.В. выбирает второе. Однако без теории, без нормы, и вытекающего из этой нормы объяснения событий и сама практическая жизнь превращается в сон, в “сон в Боге”, по словам Р.В.

Устранение теории, то есть всякой истины, приводит к тому, что и сама плоть, о которой вроде бы так радеет Р.В., подвергается у него развоплощению. Эта практическая жизнь – даже не животное состояние, а ниже, чем животное, потому что внезаконное. Это существование вне закона отождествляется Р.В. с миром душевным, с неуничтожимым смирением.

Но и эти розановские мир и мiр исчезают при соприкосновении с догматическим Христианством, что приводит его к прямому бунту. И здесь – в борьбе с Христианством – учение Р.В. предстает все-таки как теория, хотя и лишенная объяснительной силы. Это теория демоническая по своему существу, поскольку она не просто ничего не объясняет, а освобождает своих адептов от власти всякой нормы и закона.

Антихристианская теория В.Р. превращает все предметы повседневности в чудесные. А теория эта, со своей стороны, является литературным мифом, тоже в своем смысле “чудесным”. Отсюда сочинения Р.В. типологически могут быть отнесены к масс-культуре, предвещая эпоху интернет-форумов, чатов и ток-шоу.

Фигура В.Р. остается популярной в среде модернистов до сего дня. Так, о. Кирилл (Семенов) утверждал, что описанный выше путь В.Р. вел к Богу. Этот путь ценен, якобы, поскольку показывает, какие разнородные пласты несёт в себе наша русская словесная культура, какими сложными и страшными, подчас, путями движется человеческая мысль в поисках Бога, в стремлении человека найти себя самого на путях к Истине. В этом изложении учение В.Р. предстает в своем подлинном виде сатанизма, то есть учения о пути к Богу через разврат, ложь и отречение от Христа.

Цитаты

Я давно про себя решил, что “домашний очаг”, “свой дом”, “своя семья” есть единственно святое место на земле, единственно чистое, безгрешное место: выше Церкви, где была инквизиция, выше храмов — ибо и в храмах проливалась кровь.

Господи, неужели мы никогда не разговеемся больше душистой Русской Пасхой, хотя теперь я хотел бы праздновать вместе с евреями и их маслянистой, вкусной, фаршированной с яйцами щукой. Сливаться, так сливаться в быте, сразу маслянисто и легко (декабрь 1918 г.).

Народы, хотите ли я вам скажу громовую истину, какой вам не говорил ни один из пророков…
— Ну? Ну?.. Хх…
— Это — что частная жизнь выше всего.
— Хе-хе-хе! Ха-ха-ха!
— Да, да! Никто этого не говорил; я — первый… Просто, сидеть дома и хотя бы ковырять в носу “и смотреть на закат солнца!”…
А убеждения? — Равно наплевать.

Нет крупинки в нас, ногтя, волоса, капли крови, которые не имели бы в себе духовного начала.

Нравственность? Даже не знал никогда, через “ѣ” или через “е” это слово пишется.

О нем

сщмч. Феодор (Поздеевский). Современная моральная беспринципность в приложении к вопросу о характере христианской жизни

Соблазн утонченной самости

о. Владимир Переслегин. “Прорцы нам, Христе, кто есть ударей тя?” (Мф. 26:68)

Основные труды

О понимании: Опыт исследования природы, границ и внутреннего строения науки как цельного знания (1886)

Органический процесс и механическая причинность (1889)

Место христианства в истории (1890)

Цель человеческой жизни (1892)

Красота в природе и ее смысл (1894)

Легенда о великом инквизиторе Ф. Достоевского (1894)

Литературные очерки (1899)

Сумерки просвещения (1899)

Религия и культура (1899)

Природа и история (1899)

В мире неясного и нерешенного (1901)

Семейный вопрос в России (1903)

Около церковных стен (1906)

Русская церковь. Дух. Судьба. Ничтожество и очарование (1909)

Когда начальство ушло (1910)

Люди лунного света. Метафизика христианства (1911)

Темный Лик. Метафизика христианства (1911)

Библейская поэзия (1912)

Уединенное (1912)

Литературные изгнанники (1913)

Опавшие листья (1913)

Сахарна (1913)

“Ангел Иеговы” у евреев (1914)

В соседстве Содома (1914)

Опавшие листья. Короб второй (1915)

Апокалипсис нашего времени (1917-1918)

Мимолетное (1914-18)

Письма В.В. Розанова к Э. Голлербаху

Духовное завещание // Русский архив. М.: Студия “ТРИТЭ”, “Российский архив”, 1994. СС. 257-261

Источники

М.О. Меньшиков. Тоже стиль модерн // Новое время. 1903. 23 марта. СС. 2-3

П.Б. Струве. Большой писатель с органическим пороком // Русская мысль. 1910. № 11

М. Курдюмов (М.А. Каллаш). О Розанове. Paris: YMCA-PRESS, 1929

о. Стефан Красовицкий. Соблазн утонченной самости // Вестник РСХД. 1970. № 3

Э.Ф. Голлербах. В.В. Розанов: Жизнь и творчество. Paris: YMCA-PRESS, 1976

о. Павел Флоренский. На Маковце. (Из переписки с Василием Васильевичем Розановым) // Философская и социологическая мысль. 1990. № 4. СС. 108-112

о. Г. Флоровский. Пути русского богословия. Вильнюс, 1991

П.П. Перцов. Литературные афоризмы // Русский архив. М.: Студия “ТРИТЭ”, “Российский архив”, 1994. СС. 212-236

Василий Розанов. Pro et contra. СПб.: РХГИ, 1995

П.П. Перцов. Воспоминания о В.В. Розанове // Новый Мир. 1998. № 10

о. Кирилл Семенов. В притяжении Розанова. К 150-летию со дня рождения // Русская линия. 03.05.2006

о. Владимир Переслегин. “Прорцы нам, Христе, кто есть ударей тя?” (Мф 26:68) // Moral.ru

о. Владимир Переслегин. Линия безразличия // Moral.ru

о. Александр Шаргунов. Псы нелающие, хвостом виляющие. Ответ на статью игумена Кирилла (Семенова) «Не знаете, какого вы духа…» // Moral.ru

Р.А. Вершилло. Дерзость запустения. Коллективный “Розанов” на “Русской Линии” // Moral.ru

св. Иоанн Кронштадтский. Предсмертный дневник. 1908 май-ноябрь. М.-СПб.-Кронштадт: “Отчий дом”, 2009

И.В. Воронцова. Протоиерей Александр Устьинский и «реформатор» Василий Розанов: История духовного суда над протоиереем Александром Устьинским, изложенная в переписке 1903 года // Вестник ПСТГУ. II: История. История Русской Православной Церкви. 2010. № II:3 (36). С. 83–101