Социальный сатанизм

После долгого рассказа о политике силы пора переходить к разговору о политике правды. Перед этим осталось сделать небольшое примечание о социальном сатанизме.

Как только заходит разговор о социальном сатанизме, в воображении возникают образы ужасных и великих перемен, головокружительных проектов. Строительство Магнитки, коллективизация, культурная революция в Китае, шоковая терапия в Чили, Аргентине и России. Это и церковная реформа, и гендерная политика, и новое образование. Вспоминаются новые города: Нью-Йорк, новый Париж, новая Москва…

Атмосферу социального сатанизма запечатлели Франц Кафка и Артур Кёстлер («Слепящая тьма»). Структуру такого общественного строя проницательно описали Оруэлл, Хаксли, Замятин. Особенно хочется отметить книгу «Порабощенный разум» Чеслава Милоша. В ней поэт анализирует духовные болезни жертв и противников социального сатанизма.

Социальный сатанизм и политика силы

Социальный сатанизм – наивысшее проявление политики силы. Именно в виде социального сатанизма сегодня политика силы борется с политикой правды. Это борьба разворачивается между людьми, а не идеями и учениями.

Социальный сатанизм это люди, социальные сатанисты, то есть служители тотального общественного зла и проповедники общественно утверждаемой лжи.

Мы говорили, что политика силы состоит в том, что новый человек верит в свою абсолютную свободу и следует своей воле. В войне всех против всех человек гибнет или приходит к беззаконному соглашению.

Вот и выходит, что политике силы мешают люди, то есть человеческая ограниченность тех, кто считает себя абсолютно свободным. Поэтому политика силы вынуждена избавляться от человеческого в делах человеческих, и делает это, создавая антигосударства.

Антигосударство

Антигосударство возникает как орудие управления гордецами. Оно рационально организует войну всех против всех. Вот для этого и нужен особый род специалистов: социальные сатанисты, управленцы, социологи, политики, бизнесмены.

Что происходит с человеком?

Итак, человек ограничен, он не приспособлен к тому, чтобы совершать чудовищные преступления с полной уверенностью в своей правоте.

Человек не предназначен к тому, чтобы менять церковные догматы, церковные обычаи и нормы морали. Он не создан для того, чтобы потешаться над верой, кощунствовать, фантазировать по поводу истин веры, называя себя богословом, и священнодействовать, не имея веры. Бог создал человека для другого, осенил христианина благодатью не за тем.

Но вот наступает время, когда человек как правило, по новому обычаю совершает все то, к чему он не готов по природе и тем более по благодати.

Человеку было бы невыносимо больно совершать преступления в промышленном масштабе. Ведь такой духовно больной человек не способен приспособиться даже к обычным условиям человеческого существования: бедности, болезни и смерти. Чтобы не чувствовать боли, все общество, начиная с правителей и кончая подданными, погружается в галлюциногенный сон.

Ведь откуда взялся коллективизм модернистов, постановлений Критского собора? Откуда все эти гностические медитации о «Единстве Церкви», и притом у людей, явно враждебных Православию? Галлюцинации нужны, чтобы православный забыл о том, что в это мгновение он предстоит пред Богом, а в вечности ответит за свои слова и дела.

Социальный сатанизм. Его свойства

Как политика силы вообще, социальный сатанизм знает много верного о человеке, но использует это для того, чтобы забыть о Боге. То есть он является политическим гнозисом.

Всемогущество

Социальный сатанизм понимает, что человеку нет покоя в этом мире. Человек всемогущ, но несчастен, несчастен, но всемогущ. Теперь он может решить любые проблемы. И он обязан (это новая заповедь) делать это не только сейчас, преображая будущее и даже прошлое.

Динамизм

Социальный сатанизм озабочен тем, что ему кажется беспорядком человеческих отношений. Он не может примириться с гуманитарной неорганизованностью человеческих сил и способностей. Поэтому он непрерывно планирует, проектирует и осуществляет. Он никогда не находится в покое.

Вот один пример из церковной жизни. Для чего вождям реформы нужны молодые лидеры, молодежные движения, самодеятельность и самостоятельность мирян? Неужели они хотят воспитать тех, кто их свергнет? Нет, конечно. Так начинается движение по социальной лестнице, начинается соревнование на всех уровнях, а уже этим соревнованием можно управлять.

Такие процессы систематически выталкивают наверх людей негодных, без долга и чести. Такова реальность, и с ней можно работать. Кураев сгодился для разрушения и соблазна, потом стал не нужен. А в будущем он еще может пригодиться. Это вопрос только государственной и «церковной» мудрости, но не совести.

Историцизм

Социальный сатанист слышит, как шелестят переворачиваемые им страницы истории. Его сознание по преимуществу историческое, оно овладевает прошлым и будущим.

Овладение будущим

Социальный сатанизм с уверенностью смотрит в будущее, потому что сам его выбирает и определяет. Он свободно изобретает новые пути и смело следует ими, переселяется в окончательное совершенство порядка и строя.

Помпа

Сатанистские проекты всегда значительные, они поражают воображение. Проекты рассчитаны на то, чтобы изменять климат на континентах, делать счастливыми или несчастными сразу целые народы, классы, решать вековые проблемы.

Социальный сатанизм – всегда гордость и помпа, и даже о своем милосердии теперь нужно трубить на всех углах.

Деловитость

Социальный сатанизм переводит войну всех против всех в мирное русло. Теперь насилие имеет вид скучновато деловитый, научно и технологически сообразный.

Безошибочность

Действиям социальных сатанистов присуще совершенство. Они никогда не ошибаются, а если ошибаются, то владеют в совершенстве приемами

ухода от преследования.

Человек испытывает идеологические галлюцинации и не понимает, что он делает. Он защищен от собственного сознания и совести, а уж от обличений извне – тем более.

Рационализм

Социальный сатанизм рационально согласовывает свои цели и средства. Теперь можно творить великие дела, а от великих дел происходит

мораль социального сатанизма.

Она гласит, что выход есть всегда и притерпеться можно к любой ситуации. Новый человек морально всемогущ. Он в любой момент может стать предателем, согласиться с преобладающей силой, и сделать это со всей честностью.

Руководитель и исполнитель террора всегда субъективно честен, что бы ни творил. Его действия характеризуются своеобразной невинностью, неведением того, что добро и зло отличны.

Здесь мы сталкиваемся с сутью социального сатанизма: невинные люди совершают невиданные преступления. Без субъективной невинности были бы невозможны и сами преступления.

Скажем, для проф. А.И. Осипова то, что он проповедует, и есть Христианство. Его искренность подкупает, делает его ложь необычайно заразительной, но только для тех, кто не готов отличать истину от лжи.

Новая моральная уверенность

Или возьмите новую благотворительность. Оказывая наедине милость одному человеку, можно ошибиться, сделать слишком мало или слишком много. Можно кого-то упустить, или помочь не тому, кому следовало. Человека, случайно впавшего в разбойники, трудно разглядеть. Другое дело – благотворение классам, слоям, социологическим стратам: классу слепых или престарелых.

Поэтому социальная политика, социальное христианство не ошибаются. Это своего рода святость, сверхдобродетель: работать в благотворительной организации, хотя бы и за деньги.

Патологическая речь

Социальный сатанизм создает свой язык. Он прямо занимается языковой политикой или развлекается на сайте «Русский пионер», как Владислав Сурков.

Новый язык отмечен теми же свойствами, что политика силы вообще: помпезностью и деловитой рациональностью, динамичностью и безнравственностью. Он нечеловеческий, всеобъясняющий. Это уже не слово, а дело.

Выводы и проблемы

Теперь мы готовы увидеть социальный сатанизм в его истинном виде.

Он не машина и не обезличенная система. Самый нечеловеческий режим, самая сверхчеловеческая наука и технология только притворяются таковыми.

Нет никаких «огромных масс» и «социальных слоев», которыми оперирует социальная политика.

В достижениях гностической цивилизации нет никакого величия. Они тленны и морально ничтожны.

Рациональность и научность скрывают самый махровый иррационализм новых правителей, их безумие, если говорить прямо. Ведь наука, которая не знает об ограниченности человека, не может быть истинной.

Деловитость социальных сатанистов оборачивается их беспомощностью, всесилие – бездействием, действием бесполезным и эфемерным.

Само антигосударство не всесильный тоталитаризм и «электронный концлагерь», а беспорядок, навязываемый обманом и силой.

Наконец, нет никаких «новых людей», а всюду те же обычные люди.

Так мы развеяли, как думается, ужас социального сатанизма, который он сам хотел нам внушить.

И все-таки ужас есть. Он состоит в том, что человек уподобляется отцу лжи, и этого не замечает ни он, ни другие.

Роман Вершилло