Официальный сайт Московской епархии РПЦ публикует подборку поучительных документов по делу запрещенного священника Димитрия Свердлова.
Прежде всего, огласке предано письмо о. Свердлова к митр. Ювеналию Крутицкому и Коломенскому, управляющему Московской епархией. В нем о. Свердлов подробно описывает историю своего пребывания в Церкви и немного касается своей научной и журналистской карьеры.
Из письма вытекает, что пребывание о. Свердлова в Церкви с 1989 г., то есть 23 года из 42 лет жизни, в том числе в диаконском и священном сане, привело не к возрастанию в жизни во Христе, а к «выгоранию». Как излагает сам о. Свердлов:
Святейший Патриарх Кирилл в своем докладе на Архиерейском совещании архиереев митрополий в частности сказал: «Бывает так, что на определенном жизненном этапе священник сталкивается с „пастырским выгоранием“».
У меня нет апатии, равнодушия и озлобленности. Но последнее время я живу и служу с чувством сильной выраженной внутренней усталости. Мне надо сделать паузу. Немного остановиться и посмотреть на себя, на свой путь со стороны.
Поразительно, но такое внутреннее «выгорание» привело не только к невозможности предстоять престолу Господню (о. Свердлов просит лишь о возможности иногда служить у моих друзей-священников в Вашей епархии). Личная духовная катастрофа о. Свердлова нашла свое выражение в его яркой публицистической деятельности в модернистских изданиях, таких как «Фома», «Нескучный сад» и на сайте «Правмир», в посильном участии в «болотной революции», в работе в качестве наблюдателя на выборах, и наконец, в желании извиниться перед участницами кощунства, совершенного в храме Христа Спасителя в феврале 2012 г.
«Выгорание», то есть внутренний коллапс, открыл о. Свердлову путь также к участию в католических конференциях, к успеху на страницах New York Times и вообще светской, а точнее антицерковной, печати.
Нравственное и идейное опустошение выразилось у о. Свердлова в проповеди слияния Церкви и мира, в унижении Церкви перед лицом мира, в ее травле как «субкультуры»: Церковь сама сегодня представляет собой субкультуру, которая преломляет через себя и навязывает привычки и вкусы того большинства, которое на текущий момент составляет подавляющую статистическую массу прихожан. Такое «схлопывание» всего христианского мировоззрения нашло широкий круг почитателей.
Модернизм приводит к духовному опустошению человека, в котором не так давно признавался вождь всего направления «светского христианства» о. Петр (Мещеринов). Он писал, например: Священникам смертельно надоело служить молебны-записки-панихиды-всенощные-парастасы и более чем надоело играть с начальством нескончаемую игру «в церковь». Зато о. Петру (Мещеринову), разумеется, не надоело заниматься своей безверной пропагандой.
Такая же духовная катастрофа – назовем вещи своими именами – была ключом к успеху и митр. Антония Сурожского, у которого надлом произошел в кон. 40-х гг. прошлого века, и о. Александра Шмемана, что ярко демонстрируют его проповеди и «Дневники».
Более того, внутренняя аннигиляция – это то, что мы видим сплошь у профессиональных политиков, журналистов, представителей массовой культуры. Как только в человеке убито все человеческое – вот тут-то и приходит победа на выборах, «Оскар», и прочие «триумфы».
Да что там!- аналогичное профессиональное выгорание не миновало и представителей криминального мира. Хотя, как показывает последний расстрел в Москве, здесь оно принимает несколько иные формы.
И правда, что такое «выгорание», о котором говорит о. Свердлов, как не преступление всех внутренних границ души?
Р. В.
