Структуры сознания

Персонализм, в том числе православный, это не просто разговоры о личности, а одна из коллективистских идеологий Нового времени. Она политически организует такое духовно патологическое явление как «самооткровение личности». Личность нового человека «является» миру, выступает на космическое поприще, чтобы спасти себя и мир.

В этом смысле персонализм находится внутри большого движения человечества: Отступления от Бога.

Чтобы пояснить, что такое «самооткровение» или «самоявление» личности, предлагаю вниманию читателей вступление Эриха Фогелена к его лекции «Структуры сознания». Эту лекцию Фогелен прочитал в ходе конференции «Герменевтика и структурализм: объединяя горизонты» (Йоркский университет в Торонто, 22 ноября 1978 года).

Структуры сознания. Вступление

В качестве темы сегодняшней лекции я избрал «Структуры сознания». Можно соотнести эту тему с общим названием нашей конференции «Герменевтика и структурализм». Но я не говорю об «измах», не потому что хотел бы с ними спорить или не согласен с ними, а потому что само окончание «-изм» добавляет такой смысловой оттенок, который вызывает у меня сомнение и недоверие, потому что «измы» – это концепты, обозначающие положение человека в мире (positional conceptions), которые возникли в XVIII веке и представляют собой в области мысли нечто вроде «стазиса» (вражды) в аристотелевском смысле. Эти концепты не обязательно неверны. Я сам во многом говорю о том же, о чем говорят люди, изображающие из себя структуралистов или герменевтиков. Однако «измы» создают дополнительную проблему. Разрешите мне объяснить это вкратце.

Мы обнаруживаем, что в XVIII веке начинают образовываться «позиции». Личность определяет свою позицию относительно предмета, то есть так формулирует истину реальности, как будто ее вновь и вдруг обнаружили и теперь она стала истиной, доступной для выражения на языке своего времени. Позвольте мне привести несколько образцов таких «измов». Например, «измы», которые мы используем в наше время каждый день, такие, как «монизм», «плюрализм» или «дуализм» и так далее, возникли в XVIII веке и были тогда впервые сформулированы как философские «позиции».

Далее в XVIII веке начинают возникать определенные «измы» для выражения новых экзистенциальных ощущений, такие, как «оптимизм», «пессимизм», «нигилизм»: все это новые явления. В Древней Греции или ветхозаветном Израиле не было оптимизма или пессимизма. И возникновение «измов» идет рука об руку с вхождением в язык разного рода слов, связанных с «эго» ( «я» ). Самого слова «эго» (ego) – и вы, наверно, удивитесь – не было в английском языке до 1824 года. До 1824 года, по всей видимости, у англичан не было «я». (Я не знаю, что это означает на деле). И затем появляются производные от «эго»: «эгоизм» появляется даже раньше «эго», и затем очень скоро, в 1825 году, мы имеем «эгоманию». Впоследствии в качестве противовеса эгоизму, вы обнаруживаете в XIX веке «альтруизм». И наконец для обозначения того же слоя сознания, которое связано с утверждением истины как «позиции», в 1890 году появляется термин «мегаломания». Таковы, можно сказать, экзистенциальные формулы «позиции» в XVIII и начале XIX века.

В самом XIX веке вы получаете дальнейший букет «измов», связанных с общественными проблемами. И снова это те термины, которые мы используем повседневно: «либерализм», «консерватизм», «социализм», «коммунизм», «позитивизм», «капитализм», «гуманизм» и так далее, – все эти термины появились в языке между 1810 и 1850 гг. И за этими «измами» в XX веке появился новый комплекс «измов», начиная с термина «экзистенциализм»: термины типа «утопизм», «структурализм», «герменевтика» (hermeneuticism) и (не «изм», но связана с «измами») «лингвистика» и так далее.

Таким образом, начиная с XVIII века, мы имеем характерные комплексы «измов», и этот процесс продолжается уже почти триста лет. Здесь мы сталкиваемся с той проблемой, что в наш язык входят образования, связанные с «я», с личностью. Выражения, которые мы сегодня используем каждый день, такие, как «самоутверждение», «самостоятельность», «самодостаточность», «самообразование», «самореализация», «самозамкнутость» и другие, – все это термины XIX или даже XX века. Судя по всему, ранее эти образования от «я» и «само-» просто не использовались, потому что еще не были распространены те настроения, когда «я» самоутверждается в своих чувствах и позиционирует себя, постигая истину реальности.

Новую традицию, представленную «измами», я буду называть символикой самооткровения, самоявления (egophanic symbolisms). Это, конечно, не означает, что совершенно все «измы» – это примеры явления «я». Но «изм» – это такой уровень философствования, который указывает на то, что истина будет позиционирована со властью, и значит мы получаем такую формулировку «изма»: это новая в историческом смысле языковая тюрьма, в которую ты заключен и которая препятствует тебе прикоснуться к реальности. И это представление об «изме» как окончательном проникновении в истину есть новое явление, и оно представляет собой пример того, что я называю «структурой в сознании» (structure of consciousness)…

Итак, мы имеем движение «эгофании» (самоявления, egophanic movement), которое возникло в XVIII веке и которое выражает себя на особом новом языке. Этот язык выражает такое состояние сознания или структуру сознания – можно назвать это как угодно, – которое дает возможным сказать не обязательно что-то неверное, но нечто такое, что будет частью реальности. Этот безумный язык, это языковое помешательство угрожает стать искажением реальности, потому что может начать изображать дело так, что наша «позиция» есть все, что мы знаем о реальности, или все, что мы должны знать о реальности. Вот эти фрагментирующие языковые элементы я называю «стазисом» («враждой») как структурой сознания.

Источник

Voegelin, Eric. Structures of Consciousness // The drama of humanity and other miscellaneous papers, 1939-1985. Columbia, Mo., London: University of Missouri Press, 1978. P. 351-353.